18 мая первоклассники школы имени Новикова совершили путешествие в сказочный город под названием «Фентези Град». Это была уже четвертая поездка нашего 1 «А». Море впечатлений! А начиналось всё так…

Пятница, на часах 7.30 утра.Сбор путешественников около афиш ДК. Дети были в предвкушении чего-то нового и интересного, понимали, что едут далеко, в Екатеринбург. Путь предстоял не близкий. Вот подъехал наш микроавтобус,ставший уже таким родным для нас, и пассажиры быстро уселись по местам. Дорога была весёлой!

Наконец, мы добрались до Екатеринбурга, а именно до торгового центра «Гринвич», в котором находится парк развлечений «Фентези Град». Парк представляет из себя королевство профессий, где ребятам в увлекательной форме рассказывают о разных профессиях, а также дают возможность на время стать пожарным, поваром, медиком… При входе в парк нас встретили фея Агата и эльф, которые поделили ребят на две группы и сопровождали их во время посещения залов. Глаза детей загорелись. Создалось впечатление, что мы попали в сказку.

Ребята побывали в роли моряков. Их переодели и привели на палубу корабля. Мини-путешествие сопровождалось поиском клада, рассказами. Они ощутили себя даже пиратами.

Далее на какое-то время дети перевоплотились в докторов, им выдали спецодежду и папочки в руки… В профессии врача они сразу же заинтересовались скелетом. А после услышанной истории начали проверять друг у друга зрение, измерять рост и вес.

Самым увлекательным стало посещение пожарной части, куда наши ребята прибежали с огромным азартом. Выслушав рассказ, они по тревоге спустились в извилистой трубе со второго этажа и заскочили в пожарную машину. С воем сирен первоклашки понеслись по торговому центру и начали тушить огонь на первых и вторых этажах. В брызгах воды были все: и дети, и сопровождающие, но радости не было предела!

Последним пунктом нашего посещения стала профессия кондитера. Там дети узнали, как готовят самое вкусное мороженое и даже сами приготовили его, а затем с удовольствием съели. В самом конце наши качканарские звезды вышли на сцену, где станцевали с героями парка. Каждый ребенок получил грамоту за участие. Глаза детей не переставали светиться счастьем. После проголодавшиеся путешественники направились на обед в шатре.

Напоследок ребята заглянули в контактный зоопарк «Гринвича». Большое обилие рептилий, млекопитающих, но первоклашкам полюбились именно цыплята и кролики. Уж очень долго они крутились возле них, держали в руках, гладили.

Обратная дорога сопровождалась песнями и мультфильмами, и, похоже, устали в тот день только взрослые. Огромное спасибо нашему классному руководителю, Нонне Викторовне Качановой, которая неустанно что-то придумывает и воплощает в жизнь. Спасибо родителям за участие в этих идеях. Наш первый учебный год заканчивается. Планы на будущий год великие! Ребят ждут новые приключения и мероприятия!

Ольга Гимадиева

и родители 1 «А» класса школы им.Новикова

Еще в октябре прошлого года местные адвокаты обращались в думу с целью привлечь внимание депутатов к сделкам, которые город проводит в отношении муниципального имущества. Тогда подозрение вызвало то, что цена помещения по данному адресу была занижена в 2,2 раза, а подписи оценщиков оказались липовыми. В результате договор купли-продажи между КУМИ КГО и ООО «Профессионал» был признан недействительным, а строение перешло на баланс города.

15 мая на заседании совместных комиссий при обсуждении прогнозного плана приватизации имущества КГО на 2018 год был вновь зашел разговор об объекте, расположенном по этому адресу. С докладом о внесении в документ изменений выступила Ольга Адамчук, председатель комитета по управлению муниципальным имуществом. Она доложила, что помещение по этому адресу имеет назначение нежилого, и предложила включить его в план приватизации, так как по инициативе ООО «Профессионал» помещение вновь было предложено к продаже.

— Насколько я знаю, по этому помещению еще судебные дела не закончены, — возмутился Геннадий Русских.

— Судебные дела закончились. Арбитражный суд признал договор купли-продажи ничтожным и потребовал двойной реституции. Мы двойную реституцию провели. На последнем уточнении бюджета, на заседании думы комитету были доведены денежные средства для выплаты денег ООО «Профессионалу». Эту процедуры мы закрыли полностью. 14 февраля 2018 года права собственности КГО на 125 кв.м зарегистрированы, — ответила Ольга Адамчук.

— Заявителем представлено экономическое обоснование целесообразности продажи этого помещения? — поинтересовался Антон Ильинский, начальник контрольного управления.

— Нет. Это мы обосновывали на комиссии, что имущество давно выбыло из муниципальной собственности. Оно нами не использовалось для решения вопросов местного значения, поэтому мы предложили поддержать вариант заявителя, — ответила Ольга Адамчук.

Однако Геннадия Русских не устроил такой вариант развития событий:

— Я предлагаю этот пункт исключить (из плана приватизации — прим. ред.). На данный момент, учитывая дефицит помещений и учитывая те вопросы, которые сегодня ставит указ президента в части организации общественности особенно по вопросам экологии, я считаю целесообразным рассмотреть вопрос о создании там общественного городского центра по вопросам организации работы общественности в части экологических проблем в городе. У нас на сегодняшний день есть проект, он утвержден думой. Много проблем в экологии у нас и в части несанкционированных свалок, в ликвидации загрязняющих источников, в общем экологическом состоянии территории. Я считаю, что данное помещение можно было бы в этих целях использовать. Плюс организовать там дворовый клуб. На 8 микрорайоне нет ни одного дворового клуба, который работал бы в вечернее время.

Не оставил без внимания этот вопрос и качканарский предприниматель Олег Кирдяшкин:

— У нас есть помещение, на него есть потенциальный покупатель, бюджету нужны деньги — надо продавать. А для размещения дворовых клубов или каких-то организаций помещений в городе предостаточно свободных.

— Я убежден в том, что муниципалитет должен зарабатывать деньги, сдавая имущество в аренду, а если мы его продадим, то потратим деньги неизвестно куда. Считаю, что продавать нужно меньше нашего имущества, — выразил свое несогласие Юрий Подобедов.

Однако председатель КУМИ настаивала, что такое решение будет для города неудачным:

— У нас есть свободные площади, которые мы можем предложить любой общественной организации, лишь бы она сориентировалась как общественная организация, зарегистрировала себя, продекларировала свои цели и задачи и какими финансовыми возможностями они располагают. У нас есть и большие, и маленькие помещения, мы безрезультатно каждый квартал объявляем торги на право заключить договор аренды муниципального имущества. К сожалению, приходится констатировать, что рынок желающих на сегодняшний день катастрофически сокращается. Поэтому я не очень уверена, что мы быстро сдадим это имущество в аренду, а деньги по его содержанию мы платим уже с февраля.

— У нас было достаточно имущества невостребованного. Со временем оно имеет свойство разрушаться, от этого цена его падает и падает. Пока есть вариант отремонтированное помещение продать, надо продавать, — закончил все обсуждения Олег Кирдяшкин.

После продолжительных споров по результатам голосования членами комиссий все же было принято решение рекомендовать думе проект к принятию в том виде, в котором его предоставил КУМИ, а значит, рекомендовать думе принять решение в пользу продажи помещения.

10 марта 20-летний помощник машиниста тепловоза УГЖДТ Качканарского ГОКа на рабочем месте получил тяжелую травму ноги. Последствиями полученной травмы стало то, что он лишился части ноги. Причиной несчастного случая стала эксплуатация тепловоза с вырезанными окнами защитного кожуха и неисправными аккумуляторными батареями.

Подобные открытые «окна» стали появляться на тепловозах с 90-х годов. После этого случая их в срочном порядке заделали.

В тот день машинист вместе со своим помощником заехали тепловозом к экскаватору. Пока старший начал подавать полувагоны под погрузку щебня, помощник надел утеплённую куртку и,  предупредив машиниста, вышел из кабины, чтобы осмотреть дизель. Стаж работы молодого человека на комбинате составлял всего два месяца. Он прошёл в шахту и увидел на полу, в районе привода вентилятора, промасленную ветошь (тряпку). Убедившись, что вентилятор холодильника выключен, работник прошёл вперёд по шахте и наклонился поднять ветошь. В этот момент регулировочный замок нижней кулисы куртки попал в вырезанное в защитном кожухе окно, где его зацепило вращающейся муфтой вала, совершающей 350 оборотов в минуту.

Куртку начало наматывать на вал, прижимая работника к защитному кожуху. Это вызвало деформацию кожуха, он продолжал накручиваться на вал уже вместе с работником. Накрученная куртка деформировала кожух и сорвала его из креплений, при этом помощник получил травму левой ноги, пытаясь высвободиться. Как только работнику удалось выбраться из сапог и от нижней части куртки, он выполз из шахты на площадку напротив окна машиниста и позвал его на помощь. Последний на месте переместил помощника в кабину и оказал первую помощь.

Причиной несчастного случая комиссия посчитала использование неисправных машин, механизмов и оборудования, выразившееся в эксплуатации тепловоза с вырезанными окнами защитного кожуха, и неисправными аккумуляторными батареями, что не позволило осуществить безопасного осмотра и технического обслуживания.

Фактически работодателем не было создано условий, соответствующих требованиям промышленной безопасности и охраны труда: работник был обеспечен защитным кожухом, не отвечающим установленным требованиям (который НЕ ЗАЩИЩАЕТ), а также неисправной аккумуляторной батареей, которая не позволяла остановить привод вентилятора для безопасного осмотра оборудования, потому что при неисправном аккумуляторе — тепловоз не запустить.

Неужели об этом никто из руководства цеха и УГЖДТ не знал? Если не знали — значит не удовлетворительно исполняли свои трудовые обязанности. А если знали — значит осознанно подвергали работников неоправданному риску травмирования. Почему? Ответ напрашивается, исходя из логики действий работодателя — это пресловутое снижение затрат. В данном случае — это экономия на безопасности труда работников.

После публикации в «НК» интервью с главврачом ЦГБ Валерией Мартемьяновой в редакцию обратись медицинские работники, которые решились рассказать свою версию положения дел в качканарской больнице. По понятным причинам наши интервьюеры пожелали остаться анонимными, скажем только, что это сотрудники сразу нескольких отделений городской больницы.

 

Оклад вырос, а зарплата упала

– Если бы мы получали по 25 тысяч рублей, как говорит в газете главврач, то это было бы замечательно. Но таких денег мы не получаем. Чтобы нам получить такую зарплату, мы должны жить в отделении, работать на две ставки, брать постоянные подработки. В детской поликлинике еще хуже ситуация. Медики все молчат, потому что мы все бумагу подписали о неразглашении. Вся информация должна идти через пресс-секретаря, мы, получается, вообще пикнуть не можем, у нас нет права голоса, – рассказывают женщины.

У каждой есть свой пример:

– Чтобы заработать 20 тысяч, я беру подработку, и получается график сутки-ночь, сутки-ночь. Вы представляете, как так можно работать?

– Я работала за двоих: за старшую медсестру и за себя, каждый день дневную смену плюс по сменам: день, ночь, отсыпной, выходной. Я получила 10 тысяч рублей, ушла со слезами. Это разве нормально?

– У нас ведь не зря медики уезжают из города, со «Скорой» сейчас уходят пять человек, с детской поликлиники уходят. Кто работать будет за такие деньги? Подрабатывают медики, где только могут. Раньше мы с подработками меньше 20 тысяч не получали. Лет пять назад у нас зарплата больше была, чем сейчас. 24 тысячи, например, раньше на руки получали, мы радостные домой бежали. До новой системы оплаты был оклад 4500 рублей, к этому полагались доплаты: за медицинский стаж до 30%, премии, стимулирующие надбавки. Сейчас подняли оклад до 9500 рублей, но убрали стажевые, стимулирующие, в итоге зарплата упала. Люди увольняются, ездят работать в Лесной, потому что там зарплата выше, или переходят в «Зеленый Мыс».

Чтобы заработать, вкалываем на трех работах

– У нас два поста в отделении, должны работать девять человек, двое уже уволились. Последние месяцы я работала практически без выходных, за 7 дней в неделю у меня 7 смен. Если так работать, то я получу 25 тысяч на руки. За месяц у меня только два дня полноценных выходных. Мне деньги нужны, я беру подработку, но чтобы получить 25 тысяч, надо жить на работе. Моя сменщица, которая не берет подработки, получает 13 700 на руки. А если нет категории, то зарплата будет еще меньше. За высшую категорию доплачивают по 3,5 тысячи. Нам сказали, категория – это ваша проблема. Сейчас работодатель не заинтересован, чтобы мы получали категорию, раньше нас отправляли на учебу, за нас болели. Сейчас подтверждать категорию мы должны сами, своими силами. Например, одна медсестра уволилась из ЦГБ, ушла в «Зеленый Мыс» работать, там руководство заинтересовано, её отправили на учебу.

Вот прожиточный минимум сравняли с МРОТом, 11 тысяч у нас теперь получают санитарки. И медсестра, если без категории, будет получать 13 тысяч. То есть мы практически на одном уровне с санитарками. Зарплата должна быть достойная у всех, но нам, чтобы заработать, надо на двух-трех работах вкалывать.

Спецодежда, бумага, связь – за свой счет

Медики рассказывают, что с 2013 года они не получали премий, только последние два месяца начали премии выдавать, кому по 700 рублей, кому по 2 тысячи. Премию дали и перед выборами.

– В Лесном и Нижней Туре средний персонал получил по 5-6 тысяч премии на руки, независимо от плана. Я вообще не понимаю, что такое план в медицине. План может быть на производстве, а у нас как можно выполнить план на пациентов? Премию нам выдали в зависимости от выполнения плана.

В каждом отделении ЦГБ большой дефицит кадров, женщины признают, что работать некому. Например, в хирургии работают сутки через двое, кто на «Скорой» подрабатывает, берут смены в своем отделении, кто в аптеках подрабатывает.

Кроме низкой зарплаты и большой нагрузки, на плечи медицинских работников ложится еще и покупка спецодежды и расходных материалов (ручки, клей, бумага) – всё за свой счет. На постах в отделениях ЦГБ телефоны не работают, связи нет. Если случилось что-то экстренное, медсестры или по личному телефону звонят, или бегают по этажам в поисках врача, потому что он далеко не всегда сидит в своем кабинете. Например, в педиатрии дежурный врач на два отделения: соматика и инфекционное, которое находится в другом здании.

Здание соматики освободят от пациентов

Всех, кто теперь обитает в здании соматики, на следующий год ждет переезд. Это огромное здание, судя по всему, ЦГБ планирует снять со своего баланса.

– Нам руководство постоянно говорит о переезде, говорят о сокращениях, мол, сейчас в педиатрическом отделении два поста, а будет один. Наркологию переводят в отделение, где была неврология. Детское отделение (соматика) будет на месте, где была гинекология, на третьем этаже. Вы представляете – дети на третьем этаже? Сколько раз в соматике детей с подоконников снимали! Поставят пластиковые окна, придется ручки снимать с окон, чтобы дети из окон не выпадали. А как палаты тогда проветривать?

Что будет со зданием соматики – непонятно. Медики уверяют, что сейчас там заняты все помещения. На цокольном этаже работают сестра-хозяйка, слесари и сантехники, расположена раздевалка санитарок. На первом этаже – дети от трех лет. На втором этаже дети до трех лет. На третьем этаже столовая, бухгалтерия, заведующая, кабинет ЭКГ, столовая сотрудников, игровая комната. На четвертом этаже дневной стационар и физкабинет. В переходе от соматики к наркологии сейчас расположилась «Скорая помощь», там еще автоклав и рентген-кабинет.

– Почему наше руководство не думает, что здание занято? У нас тогда меньше детей больных будет, раз им всего один этаж теперь в ЦГБ выделяют? – недоумевают женщины. – С такой медициной больных детей только больше будет. Женщины на сохранение в гинекологию попасть не могут. С этой маршрутизацией – никому мы в других городах не нужны. Нам пациенты рассказывали, что там грубо обращаются, но недавно сами столкнулась с хамским отношением в Демидовской больнице. Первый был вопрос: «Зачем вы сюда приехали?». Приезжают люди с направлением, а там заставляют платные обследования делать.

Маршрутизация – это смерть

– Гинекологическое отделение планируют вообще убрать, оставят две палаты в хирургии для гинекологических больных. А таких женщин очень много в городе. Еще придумали маршрутизацию гинекологических больных. Почему мы из своего города должны куда-то ехать? Пока женщина едет в другой город, она умрет. Маршрутизация – это смерть. И на чем они собираются маршрутизировать: две-три машины на город. Дошло уже до того, что с внематочной беременностью везти в Тагил. Это экстренная ситуация, какой Тагил? Если разорвалась маточная труба, женщина умирает без экстренной помощи.

Насколько известно, планируют на первом этаже реанимацию сделать, на втором этаже – роддом, на третьем этаже будет соматика. Вы представляете – реанимация вместе с роддомом и детьми. В реанимации всякие лежат: и с туберкулезом, и с другими инфекциями. Вы задали вопрос про соматику в интервью, но главврач умалчивает об этом, отвечает, что всё как было, так и останется, никаких сокращений не будет.

Одна за шестерых

Медики рассказывают, что теперь на многих из них возложили обязанности, которые раньше выполняли несколько человек.

– На медсестер свесили всё: смесь готовить (раньше пищеблок готовил), сходить на пищеблок, чтобы проконтролировать закладку продуктов, выполняем обязанности процедурной медсестры, сами делаем забор крови, – делятся женщины. – С забором крови вообще ситуация вопиющая. Закупили аппарат, который работает только с венозной кровью. Почему нельзя было продумать, что среди пациентов есть дети, младенцы или такие, что попробуй найди вену. У взрослого бывает сложно взять из вены, а у детей, вы представляете, это каково? Мамы за дверями сыплют на нас проклятия.

А начиналось всё постепенно, сначала с пяти лет из вены кровь брали, потом с трех лет, потом с года, а теперь и младенцам новорожденным мы из вены должны кровь брать. Оставили хотя бы до трех лет деткам кровь из пальца. Мы как садисты должны работать. Почему город молчит? Почему мамы не возмущаются?

Иногда от безвыходности срываешься, потому что на тебе столько обязанностей, что ты должен одновременно находиться сразу в нескольких местах. Бывает, нальешь себе кофе полдесятого утра, а выпьешь его только после обеда.

Всё развалить –проще всего

– Раньше был коллективный договор, а сейчас с нами никто не считается. Мы подписываем бумаги, там сказано: если вы не согласны с этими условиями, то увольняйтесь. Выбора никакого нет. Никто из руководства с работниками на контакт не идет, никакого диалога нет. Город маленький. Идти особо некуда, но и сюда никто не поедет работать, очередь из желающих не стоит. Молодежь работать не идет.

У нас такое отношение к медицинским работникам со стороны руководства. Если всё к закрытию, кто здесь останется? Нас так вообще скоро в ФАП превратят. И такая оптимизация идет почти во всех городах. Развалить всё – проще всего. Медицина умирает, особенно в малых городах. А у нас что здесь – не люди живут? Им медицина не нужна? Руководство отчитывается наверх как надо, всё у нас хорошо, но на деле всё очень плохо. С освобождением здания соматики всё будет сосредоточено в ЦГБ, включая «скорую», наркологию, педиатрическое отделение и прочее. Полная оптимизация, всё будет сокращено до минимума.

P.S.На прошлой неделе в Интернете вышел ролик о бунте акушерок из Курганской области. У медсестер нет на руках даже трудовых договоров, и они не понимают, как им насчитывают заработную плату.

– Мы не знаем, как нам платят за ночные, за стаж. Медсестры получают 13-14 тысяч рублей, меньше чем санитарки. Я акушерка с высшей категорией, за апрель я получила 14 тысяч, а санитарка получила 18 тысяч рублей. Мне по человечески обидно.

Руководство больницы объясняет, что платит меньше «за невыполнение плана», который подчиненные в глаза не видели. Тем временем наверх чиновники отчитываются о повышении зарплат согласно указам президента, но рисуемая на бумаге картина разительно расходится с действительностью.

Ранее по поводу оплаты труда медики обращались в Министерство здравоохранения, в прокуратуру, к губернатору, к президенту. Но либо не получали ответа, либо был ответ: разобраться на местном уровне. В итоге они поняли, что всё бесполезно, и опустили руки.

Вот такая экономия по-путински происходит по всей стране. Люди рискуют остаться без адекватной медицинской помощи. Правительство экономит на здоровье и жизни граждан великой, встающей с колен страны. Как видно, не зря Министерство здравоохранения доверило Валерии Мартемьяновой оптимизацию качканарской медицины. Судя по всему, это у неё очень хорошо получается.

Приключилась в Качканаре наизанятнейшая история: одно большое, можно сказать, основообразующее предприятие закупило нужную в хозяйстве вещь – полиграф, в простонародии детектор лжи.

И ну давай всех проверять на честность и лояльность к предприятию. Начали выяснять, кто сколько лет назад вынес с работы ручку и стирательную резинку, а еще искать ту глубину души, где кончается или начинается любовь к этому самому основообразующему предприятию.

Когда же робкий голос какого-то несознательного работника произнес, что нужно проверять тех, кто вагонами и тоннами ворует, был ответ, что они уже проверены, у них всё нормально.

Допросы начинались утром, заканчивались вечером.

– Что вы выносили с предприятия? – спрашивал проверяющий у человека, обвешенного проводками.

– Ничего.

– А вот полиграф так не считает, вспоминайте.

– Ах да, несколько лет назад унёс домой фонарик. Меня за это посадят?

– У нас амнистия: если сам признался – ничего не будет.

После этих слов работнику хотелось броситься в ноги к своему благодетелю, сказать большое человеческое спасибо за амнистию.

И вот так проходили на основообразующем предприятии день за днём. Допросы с утра до вечера, а потом томительное ожидание результатов: а вдруг полиграф узнает и скажет моим работодателям такое, чего я и сам про себя не знаю или не помню? Страх, нервное расстройство, бессонница, невроз массово охватили всех работников.

Правда, у одного мужчины возник вопрос: а законно ли поступает работодатель, имеет ли он право проверять всех на детекторе лжи? Поинтересовался человек, разузнал в инстанциях. Нет, оказывается, дело добровольное, можно отказаться. И вообще права человека нарушены по полной программе. Но только потом про этого человека больше никто не слышал.

Остальные-то понимали, что всё это делается для их же блага! Тем более предприятие так потратилось: сам полиграф стоит не три копейки, к нему нужен штат проверяющих с нехилой зарплатой. А посчитайте еще, сколько работников было отвлечено он производственного процесса на допросы: кто провёл в кабинете проверяющих два-три часа, а кто-то всю рабочую смену! Один разор с этими рабочим классом бедному работодателю, одни убытки с ним!

И вот руководство выявило всех неблагонадежных. А что с ними дальше делать: амнистировать или увольнять? Пока еще проверяющие этого не решили.

А чтобы полиграф прибыль приносил, его начали сдавать в аренду.

Сначала в очередь выстроились врачи. Затем ажиотажный спрос на него образовался в детских садах и школах, затем в культурных учреждениях города. А уж когда его арендовали чиновники администрации и местная дума – в городе не осталось ни одного непорядочного человека, все они были уволены и высланы за 313-й километр.

Близлежащие города тоже заинтересовались этой штучкой: ведь всем руководителям хочется знать, насколько честны и лояльны их сотрудники.

И зажил наш Качканар честной и праведной жизнью. Основообразующее предприятие забросило добывать то, что добывало, вся прибыль пошла от сдачи в аренду полиграфа.

А вас еще не проверили на полиграфе? Исправим это упущение!