Такую сумму они должны выплатить за моральный вред, причиненный юно­му велосипедисту. По словам пенсионеров, им негде взять такие деньги, они возмуще­ны до глубины души и собираются обратиться в Верховный суд и на Первый канал.

К журналистам «НК» обратилась Татьяна, женщина рассказала историю двухлетней давности, от которой они с мужем Анатоли­ем не могут отойти до сих пор. Обе стороны на протяжении двух лет пишут в разные инстанции друг на друга.

Мы заметили ребёнка в последний момент

Согласно постановлению о прекращении производства по делу об административ­ном правонарушении, кото­рое Татьяна принесла с собой в редакцию, днём 17 июля 2019 года в 4 микрорайоне, возле дома №51, произошла авария с участием 12-летнего велосипедиста.

Прибывшие на место про­исшествия сотрудники Го­савтоинспекции установили, что 68-летний водитель ав­томобиля «ВАЗ-21150», дви­гаясь в жилой зоне на пере­крёстке равнозначных дорог, не уступил дорогу велосипе­дисту, который приближал­ся справа, в результате чего допустил столкновение. Ре­бёнок получил ушиб правого предплечья, ему была оказа­на медицинская помощь.

— Ребёнок ехал с горы, я заметил его уже в последний момент, потому что види­мость на этом перекрёстке плохая: там трава высокая и бугор. Я затормозил, но он врезался в правый бок моей автомашины и упал на доро­гу, — вспоминает Анатолий.

— Мы в тот день за гриба­ми поехали. Действительно, из-за высокой травы и бугра ребёнка не было видно, — добавляет Татьяна. — Я сиде­ла на пассажирском сидении рядом с водителем. Сзади сидела наша знакомая, она тоже всё видела. Ребёнок влетел в мою сторону. Что примечательно, после ава­рии быстро там траву скоси­ли. Что на нас с горки мчится велосипедист, мы увидели в последний момент.

Велосипед без тормозов

Со слов Татьяны и Анато­лия, после аварии они выш­ли из машины, подошли к мальчику и предложили вы­звать скорую помощь, но ре­бёнок отказался.

— Мы у него спросили: «Надо скорую помощь вы­звать?». Он нам ответил: «Не надо, я сам виноват, я пойду к бабушке, она здесь недале­ко живёт». Мы его отвели к бабушке, — восстанавливает события того июльского дня Татьяна. — Бабушка открыла дверь и стала ругать маль­чика: «Ты зачем садился на этот велосипед, у тебя на нём тормозов нет!».

Позже, рассказывает Та­тьяна, бабушка мальчика стала отказываться от своих слов. И сам подросток стал говорить уже совершенно иное. Татьяна настаивает на том, что так их научила мама пострадавшего мальчика Екатерина.

Получил повреждения до аварии?

Татьяна уверяет, что по­сле аварии на мальчике не было травм, про которые рассказывает мама подрост­ка.

— Рваная рана на щеке и сотрясение головного моз­га у него были примерно за месяц или даже больше до происшествия, это и доку­ментально подтверждено. После ДТП он был в созна­нии, а не как рассказывает его мать, якобы он валялся в луже крови, без сознания, что мы притащили его к ба­бушке, без сознания, ругали, обзывали, а вдобавок ещё и скрылись с места происше­ствия. Это неправда. И суд­медэксперт это подтвердил. А суд как будто не читает эти документы, а верит на сло­во матери. Они и велосипед принесли другой, уже с рабо­чими тормозами, — говорит Татьяна.

В документе за подписью инспектора ГИБДД Беляе­вой и начальника ГИБДД Турицина видно: согласно заключению эксперта от 01.10. 2019 года у несовер­шеннолетнего найдена за­крытая черепно-мозговая травма в виде сотрясения головного мозга, ушибле­но-рваной раны левой ску­ловой области лица, которая причинена ударом твёрдым тупым предметом, либо о твёрдый тупой предмет. Давность причинения теле­сных повреждений 1-4 ме­сяца до осмотра судмедэкс­пертом 29 июля 2019 года. Относится к повреждениям, причинившим лёгкий вред здоровью, так как повлекла за собой временное наруше­ние функций органов или систем продолжительно­стью до трёх недель до мо­мента причинения травмы. Выставленный врачом ди­агноз «ушиб правого пред­плечья» как-либо не кон­кретизирован, что не даёт основания для судмедква­лификации.

Судебно-медицинская экспертиза расценила полу­ченные ребёнком телесные повреждения как лёгкий вред здоровью.

Согласно заключению эксперта от 13.11.2019 года, в рассматриваемой дорож­но-транспортной ситуации водитель автомобиля «ВАЗ-21150» в указанный момент возникновения опасности не располагал технической воз­можностью предотвратить столкновение с велосипедом экстренным торможением. Оценивая собранные дока­зательства, следует считать, что в действиях водителя от­сутствуют признаки состава правонарушения, предусмо­тренного ч.1 ст. 12.24 КоАП РФ, так как он не располагал технической возможностью предотвратить столкнове­ние с велосипедистом экс­тренным торможением.

За что с нас просят 150 000 рублей?

Татьяна говорит, что у Анатолия сахарный диа­бет, проблемы с давлением, и они не знают, откуда им брать такие деньги.

— Мы ещё кредит выпла­чиваем за похороны сына, на что нам жить? У нас все деньги уходят на лекарства, оплату коммунальных ус­луг и кредит, — недоумевает женщина. — Я недавно встре­тила сожителя Екатерины в магазине, и он ехидно улы­баясь, сказал: «А мы теперь от вас получаем денежки!». Он ведь ещё и угрожал мне. Об этом мы тоже писали. Мало того, что с помощью лжи с нас берут деньги, ещё и угрожают, — рассказывает Татьяна. — После аварии мы уехали в приёмный покой вместе с мальчиком, муж вызвал ГИБДД, прошёл ме­досвидетельствование, ал­коголя в крови не было. Нам присудили заплатить 150 тысяч рублей. За что? На суд нас не вызывали, повестку прислали, когда уже суд со­стоялся, свидетелей с нашей стороны не опрашивали. Та­кое ощущение, что все суды заколдованные, все за неё. В постановлении ГИБДД было написано, что водитель не виноват. За что с нас тогда просят 150 тысяч рублей? На каком основании?

Суд на это отвечает сле­дующее: «При определе­нии размера компенсации морального вреда суды обеих инстанций обосно­ванно руководствовались положениями ч.2 ст. 1101 ГК РФ, согласно которой размер компенсации морального вреда определяется в зави­симости от характера при­чиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина явля­ется основанием возмеще­ния вреда. При определе­нии размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается су­дом с учётом фактических обстоятельств, при которых был причинён моральный вред, и индивидуальных осо­бенностей потерпевшего. В рассматриваемом деле, при определении размера ком­пенсации морального вре­да, суд принял во внимание конкретные обстоятельства дела, характер и тяжесть те­лесных повреждений истца, в результате которых ему при­чинён лёгкий вред здоровью, длительность его лечения, изменение обычного образа жизни. С учётом конкретных обстоятельств дела, соглас­но ч.2 ст. 1101 ГК РФ, размер компенсации морального вреда, причинённого ребён­ку в результате ДТП, в раз­мере 150 000 рублей суда­ми определён правильно и справедливо, оснований для его изменения не имеется».

Татьяна рассказала, что они обжаловали решение суда в Свердловском суде, затем в Челябинском, сей­час, по их словам, они соби­раются писать в Верховный суд и обращаться на Первый канал.

— Мы заплатили 40 тысяч рублей адвокату, но дело не выиграли. Ещё одному ад­вокату отдали три тысячи рублей. Мы хотим справед­ливости. Екатерину нужно проверить на детекторе лжи, — резюмирует Татьяна.

Ветеран труда, первостроитель Вадим Дрямин рассказывает «НК» о своей непростой судьбе

Вадим Дрямин лю­бит пересматривать старые фотографии, которых в семейном архиве накопилось много. Вот родители, вот коллеги, друзья, бабушки, сестры… Всех перечисляет, всех помнит, с каж­дым связаны свои воспоминания.

Вот фото, где совсем молодые парни идут по поселку Валериа­новску. Один из них с баяном. Это и есть Вадим.

— Это мы, первостроите­ли: Миша Плетнев, Констан­тин, Родион, я в центре с ба­яном, — рассказывает Вадим Васильевич, перебирая свои архивы. — Работать вместе начинали. Железки еще не было в 58-м году, ремон­тировали дорогу в Нижней Туре, Бушуевке и на Валери­ановске. А эта фотография — здесь меня поставили ко­мандовать, на Западном ка­рьере, на звеносборке, мы растаскивали пути. Вот моя сестра Надя. А здесь мы с Ни­колаем Полевщиковым, он мой племянник.

Родился Вадим Дрямин в Валериановске в 1941 году. Именно в этом году, 80 лет назад, началась Великая Отечественная война. В те времена там был прииск, ходили драги. На Именнов­ском, вспоминает перво­строитель, одна драга была, он тоже считался прииском. Родители до войны работа­ли на драгах. Война отняла у Вадима отца, не видел он его никогда, не обнимал, не делился с ним своими пере­живаниями и не слышал от­цовских наставлений.

— Отец Василий в 1941 году ушел на фронт, мне было тогда меньше месяца от роду, — рассказывает мужчи­на. — Я родился 27 октября, а папу забрали 14 ноября. Так мне и не довелось повидать своего отца. На фронте он пропал без вести. Больше мы о нём ничего не слышали.

Вадим рос с матерью Да­рьей Васильевной. В войну она работала почтальоном, почту носила в поселок Ис. Потом, уже в мирное время, работала поваром в детском саду. Женщина, оставшись одна с ребенком на руках, через некоторое время со­шлась с мужчиной, в 1947 году у Вадима родилась се­стра Надя.

— Она полная такая была, я ее в детский сад таскал, тя­жело было, — с улыбкой вспо­минает Вадим Васильевич.

Военные годы он почти не помнит. Помнит только, как играли в войнушку с со­седскими пацанами, воору­жившись деревянными пал­ками, проворно лазали по деревьям.

Учился Вадим в поселко­вой школе, после 8 класса пошел работать: нужно было помогать матери содержать семью. Сначала он вместе с такими же молодыми пар­нями устроился подсобным рабочим в транспортную контору, потом работал в маркшейдерском отделе, правда, недолго. Первая за­пись в трудовой книжке — от 3 октября 1958 года.

— Отправили меня в Ниж­нюю Туру оформляться в контору, выдали трудовую книжку. А в 1960 году меня забрали в армию. Служил я в Подмосковье, в городе Зве­нигороде, — рассказывает Вадим Васильевич.

Тогда служба в армии длилась три года. И вот во время службы с Вадимом произошла трагедия, ко­торая изменила всю его жизнь. В 1963 году умира­ет мать, Дарья Васильевна. Сын едет к ней на похоро­ны, добирается поездом. На станции «Мир» он помогал одной бабушке вынести вещи.

— Там остановка была не­легальная, поезда долго не стояли. И вот помогал я этой бабушке, поезд внезапно по­шел, я прыгнул — и не туда, — вспоминает тот роковой день Вадим Дрямин. — Про­махнулся, упал, попал под поезд, а потом скатился под откос. Потом плохо помню, что было. Так в неполные 22 года я остался без левой руки, стал инвалидом. На похороны к матери поэтому так и не попал, вместо этого лежал в больнице, в Нижней Туре. Там мне сделали опе­рацию, руку пришлось от­нять.

Первостроитель неохот­но вспоминает об этом слу­чае, он живет так, словно и не было никакой травмы: ну, и нет руки — что об этом рассказывать. Несмотря на все сложности, Вадиму Дря­мину удалось сохранить по жизни веселый нрав, он всё такой же, как в молодости — неунывающий и общитель­ный.

После армии, в 1963 году, Вадим Васильевич переехал в Качканар, ему дали типуш­ку в 4 микрорайоне. Он на­чал снова работать в ГОКе.

— Пошел я к главбуху, попросил работу, которая мне подходит, раз руки нет. Мне же, говорю, надо как-то жить. Матери нет. Устра­иваться надо в жизни. И направили меня в Нижний Тагил, на улицу Газетную, учиться в школу бухгалте­ров. Прошел там обучение, после чего меня определили в четвертое домоуправле­ние.

Проработал в ЖКО около полугода, а затем руковод­ство снова отправило Вади­ма Васильевича на обучение, теперь уже в Ирбит, в про­фтехучилище-интернат. Там он получил специальность «бухгалтер промышленного учета».

Пока суд да дело, работа, учеба, а проблемы со здо­ровьем из-за травмы на же­лезной дороге давали о себе знать. Рука долго не зажи­вала, беспокоила, мужчине пришлось лечиться в воен­ном госпитале в Свердловске. Его там снова прооперирова­ли. И только после этого рана постепенно зарубцевалась.

— Помню, когда прибыл из армии, больница не ра­ботала, а мне нужны были перевязки. Больница была там, по верхней бетонке, где 4 квартал. На пятом кварта­ле вообще были одни пень­ки, лес рубили, — мысленно переносится во времена своей молодости ветеран.

Закончив профтехучи­лище, Вадим Дрямин четы­ре года работал на КЗРГО в плановом отделе, а оттуда в 1969 году перешел в ре­монтно-строительный цех комбината. Начальник РСУ Баранов Яков Семенович определил его на участок по ремонту жилья и соцкульт­быта.

— На участке тогда ко­мандовал Анатолий Дми­триевич Андрюшенков. Мы занимались ремонтами. За свою долгую трудовую дея­тельность я ведь не только в бухгалтерии работал, — от­мечает Вадим Васильевич. — Был и мастером, и прорабом, вёл строительные работы. По окончании месяца готовил отчеты. Вырубкой леса под шламохранилище мы тоже занимались, по командиров­кам меня часто посылали.

В 70-х годах мы, качка­нарцы, начали строить в Фе­одосии трехэтажный корпус для пионерлагеря. Новый директор ГОКа Михаил То­лочко распорядился, чтобы от комбината был построен корпус в Феодосии для от­дыха детей. Я ездил на стро­ительство туда раз шесть. Материал был весь из Кач­канара. Потом по 250 детей из Качканара за одну смену туда ездили отдыхать, а за лето — две смены. После и в Ейске строили корпуса для детского лагеря.

Звание ветерана труда Качканарского ГОКа Вадим Дрямин получил в 1995 году.

С женой Светланой Най­мушиной Вадим Васильевич познакомился как раз по время работы в РСУ. Они по­женились, когда обоим было уже за 30 лет.

— Мы с ней на разных фамилиях; когда сошлись, у неё ребенок был, она его из Семипалатинска привезла. Я так-то контактный чело­век, общительный, работал в ремонтно-строительном цехе, а Светлана там была заместителем главного ин­женера. В цехе 500 человек, со всеми надо было рабо­тать, находить общий язык. Она отвечала за технику безопасности и охрану тру­да. И еще вела профсоюз­ные дела. Очень её уважали на комбинате, — с теплотой говорит о своей жене перво­строитель.

В прошлом году супруги Вадима Васильевича не ста­ло. Теперь он живет в квар­тире вместе с внуком Серге­ем. Сергей пошел по стопам дедушки и бабушки, он тоже работает в ГОКе.

— Вот я не только перво­строитель и ветеран труда, но и ребенок войны, как сей­час называют наше поколе­ние — «дети войны». Видел недавно, что коммунисты предлагают инициативу —по 500 рублей выплачивать от области каждый месяц детям войны. Вот было бы хорошо, очень поддерживаю это предложение, ведь нас осталось уже не так и много.

Сэкономленные за время пандемии средства бюджета депутаты планируют потратить на удобства инвалидов

На последнем за­седании качка­нарской думы на­чальник отдела городского хозяй­ства Юлия Власова предло­жила депутатам разобраться в вопросе очередности обу­стройства пандусов у домов, где проживают инвалиды.

Необходимость решения очередности возникла из-за недостатка финансирова­ния. В распоряжении ОГХ на эти цели оказался всего 1 миллион 164 тысячи рублей.

— У нас есть 9 заявлений. В основном везде проживает по одному инвалиду. Исклю­чение — Свердлова, 12. Здесь у нас проживает три инвали­да. Среди девяти заявлений обнаружено, что по шести адресам отсутствует возмож­ность оборудовать сам подъ­езд пандусом, поэтому не­целесообразно оборудовать пандусом проход в подъезд.

Таким образом, остались адреса: Свердлова,12, 10-33, 5-74. На них была разработа­на проектная документация. На Свердлова, 12, сумма про­екта — 1 миллион 236 тысяч рублей. На месте была рабо­чая группа, которая оцени­ла возможности реализации проекта. Внутри подъезда будет установлена метал­лическая дверь, расширен дверной проем, к лифту бу­дет организован эклектиче­ский подъемник.

Стоимость проекта на 10-33 — 735 тысяч рублей, на 5-74 — 809 тысяч, — заклю­чила Юлия Власова.

Несмотря на то, что на выбор депутатам предста­вили всего три адреса, Габ­бас Даутов напомнил, что администрации пора бы ре­шить тот же вопрос по адре­су: 8-15. Вот уже несколько лет по этому адресу мало­мобильный горожанин ждет своего пандуса. Однако, как пояснила начальница ОГХ, по этому адресу также отсут­ствует возможность установ­ки пандуса, так как для этого у подъезда не подходят габа­риты.

Все же такой ответ мест­ного коммуниста не устроил. Он настаивал на том, что при желании выход из ситуации найти можно всегда, к тому же вопрос по адресу: 8-15 стоит уже 3 года.

Оказалось, что не толь­ко по адресу: 8-15 пандуса ожидают три года. По пред­ложенным администраци­ей адресам люди ожидают удобств также с 2018 года.

Владимир Георгиев по­считал, что дума вновь стал­кивается с неподготовлен­ностью вопроса со стороны администрации.

— Почему на думу вы­носится вопрос о том, что­бы кому-то из инвалидов в очередности отказать? — поинтересовался депутат. — Вопрос не подготовлен, по­тому что в списке адресов нет очень многих микрорайонов. В документах совершенно не понятно, как определяет­ся приоритет. Я обращался к обществу инвалидов. Ока­зывается, что вы этот вопрос с ними даже не обсуждали. Общество инвалидов оста­лось в стороне обсуждения вопросов инвалидов. Когда я к ним пришел, оказалось, что инвалид-колясочник даже в общество заехать не может. Он вынужден передвигать­ся по проезжей части. У нас скоро будет уточнение бюд­жета. Вопросы маломобиль­ных граждан должны стоять в приоритете. Их надо очень серьезно готовить. Должно быть так: вы пришли на за­седание и отчитались, что рабочая группа рассмотрела вопрос, и вот за такую сумму нам нужно сделать такой-то проект. Вы хотите, чтобы мы из девяти претендентов дали добро только троим? А остальным вы потом скаже­те, что депутаты денег вам не дали? Так не делается, — зая­вил Владимир Георгиев.

— Вопрос носит заяви­тельных характер. Если с адреса заявления не посту­пало, то его и в нашем списке нет. Мы работаем с социаль­ной политикой. Инвалидами занимаются они, — коротко ответила Юлия Власова.

Тема оказалась горячей для обсуждений. Высказать­ся на этот счет решила и Га­лина Чижикова.

— Еще в 2018 году от об­щества инвалидов поступа­ло заявление о ремонте их здания. У них была просьба обустроить подъем в задние и внутреннее помещение. У них даже в туалет нельзя на коляске заехать.

Ее выступление прервал Юрий Бячков:

— Где деньги возьмем на все это?

Вопрос действительно важный, а главное — занима­тельный. Где взять деньги на социальную сферу?

Предложение родилось у Владимира Георгиева.

— Если вопрос только в средствах, то у меня та­кое предложение. Во время пандемии много мероприя­тий не проводилось. Эконо­мия в бюджете точно будет. Кого, как не инвалидов, на эти средства поддержать в первую очередь? Я считаю, что в администрации долж­ны серьезно подумать над вопросом, подготовить все документы, вынести это на комиссию по социальным вопросам. Инвалидов нам поддержать надо.

Согласился с его предло­жением и присутствующий на заседании глава Андрей Ярославцев.

Общими усилиями де­путаты пришли к решению, что приоритетность вопроса определят в администрации самостоятельно, дабы депу­таты не передрались, защи­щая каждый свой округ. А к уточнению бюджета мэрия подготовит проект по обо­рудованию пандусами всех необходимых мест общего пользования.

Эти деньги пострадавшей должна выплатить мэрия

По информации пресс-службы Сверд­ловского областно­го суда, в сентябре 2018 года качканар­ка Татьяна Б. шла в магазин через лесопарковую зону второго микрорай­она по пешеходной дорожке. Женщина запнулась за камень и упала. Строители, которые находились неподалеку, вызвали ей скорую помощь. У пострадавшей диа­гностировали пере­лом со смещением отломков.

Как следует из мате­риалов дела, в течение года Татьяна испытывала сильные боли, была вы­нуждена ходить на проце­дуры для реабилитации после травмы. Причиной падения стал подземный газопровод низкого дав­ления, проложенный че­рез лесопарковую зону еще в 2008 году. Из-за него пешеходная асфаль­товая дорожка была пере­копана и до 2018 года так и не восстановлена.

В июле 2019 года Та­тьяна направила в адрес Управления городского хозяйства заявление о возмещении причиненно­го вреда, поскольку пеше­ходная дорожка находит­ся в зоне ответственности этого учреждения. Однако получила отказ, в котором коммунальщики ссыла­лись на отсутствие жалоб от жителей на препят­ствия при передвижении в месте проложенного га­зопровода.

Тогда пострадавшая об­ратилась с иском в Качка­нарский городской суд к мэрии и Управлению го­родского хозяйства о воз­мещении вреда здоровью, компенсации морального вреда. Истец просила взы­скать затраты на лечение – 9 570 рублей, расходы на юридические услуги и 100 тысяч рублей компенса­ции морального вреда.

Суд первой инстанции исковые требования удов­летворил частично. С ад­министрации суд взыскал 67 070 рублей.

Ответчик с таким реше­нием суда не согласился и подал апелляционную жа­лобу в Свердловский об­ластной суд.

Судебная коллегия, рас­смотрев материалы дела, согласилась с выводом суда первой инстанции о том, что причинение вре­да здоровью истцу яви­лось прямым следствием бездействия администра­ции, выразившегося в не­исполнении обязанности по надлежащему содер­жанию пешеходных доро­жек.

Факт того, что это не стихийно возникшая тро­пинка, подтвержден как показаниями свидетелей, так и фотоматериалами, где видно, что пешеходная дорожка имеет асфальто­вое покрытие, частично разрушенное в месте па­дения истца.

В апелляционной жа­лобе ответчик указал, что в действиях само­го истца имеется грубая неосторожность. По его мнению, раз женщина знала, что дорожка на­ходится в неудовлетво­рительном состоянии, то могла предпринять все необходимые меры, позволившие ей избе­жать падения. Однако суд апелляционной ин­станции не нашел в деле доказательств наличия в действиях истца грубой неосторожности, тем бо­лее что это не исключает обязанности ответчика по надлежащему содер­жанию тротуара.

Свердловский област­ной суд оставил без изме­нений решение Качканар­ского городского суда.

А Александр Лукашенко не намерен отдавать власть

9 августа завершились выборы президента Республики Бела­русь.

Как отчитался по итогам белорусский ЦИК, Александр Лукашенко набрал 80%, а его главная соперница Светлана Ти­хановская, жена арестован­ного блогера Сергея Тиха­новского, набрала порядка 10 процентов голосов.

Ранее Сергей Тиханов­ский пытался сам выдви­нуться в кандидаты на пост президента Республики Беларусь. Но Центральная избирательная комиссия отказала Сергею в регистра­ции. Тогда его жена, Светла­на Тихановская, незадолго до закрытия приёма заявок подала свои документы на регистрацию в кандидаты и была зарегистрирована.

Позже Сергея Тиханов­ского задержали и возбудили против него уголовное дело, он считается политическим заключенным. Подверглись репрессиям со стороны бе­лорусских властей и другие кандидаты в президенты, один из них — Валерий Цепкало — бежал из страны в Россию, а другой — Виктор Бабарико — подвергся уго­ловному преследованию и заключен под стражу.

В середине июля шта­бы Тихановской, Бабарико и Цепкало объединились и приняли решение, что еди­ным кандидатом от незаре­гистрированных политиков будет Светлана Тихановская.

Перед выборами в городах Белоруссии жители стояли многокилометровые очере­ди, чтобы поставить подпись за кандидата от оппозиции Светлану Тихановскую, ко­торая стала символом пере­мен в стране. Предвыборные митинги Тихановской соби­рали десятки тысяч человек.

В Беларуси так же, как и в России по Конституции, было организовано много­дневное голосование, а не­зависимых наблюдателей на участки не пускали. И после объявленного результата белорусы, вероятно, почув­ствовали себя обмануты­ми. По данным экзит-полов штаба Светланы Тиханов­ской, а также судя по про­токолам с УИКов, лидирует Тихановская.

Она заявила, что считает себя победителем прошед­ших выборов. По словам Ти­хановской, у ее штаба есть данные альтернативного подсчета голосов, и ее ко­манда намеревается «дока­зывать все нарушения».

— Мы не признаем ре­зультаты выборов. Мы ви­дели реальные протоколы. Призываем тех, кто считает, что его голос украли, не мол­чать, — сказала Светлана Тихановская.

В ночь на 10 августа на улицах страны почти во всех городах начались ярые про­тесты и жесткие стычки с полицией. Силовые струк­туры Беларуси запускали в протестующих светошумо­вые гранаты, стреляли в них резиновыми пулями, изби­вали дубинками и бросали в тюрьмы. На 10 августа при­водились данные о 3 тысячах задержанных.

Находящийся у власти уже 26 лет Александр Лука­шенко заявил, что в беспо­рядках участвуют чуть ли не наркоманы, а организуют их Чехия с Польшей.

Как пишет Znak.com, вто­рую ночь протестов в Мин­ске демонстранты кидали в правоохранителей коктейли Молотова и запускали фей­ерверки. На дорогах раски­дывали самодельные «ежи» из гвоздей. А также, судя по опубликованным ви­део, как минимум два раза белорусы за рулем легко­вых автомобилей сбивали омоновцев. Протестующие строили многочисленные баррикады, которые много­кратно разрушали правоох­ранители. Силовики жестко избивали протестующих, стреляли в них резиновыми пулями, применяли слезо­точивый газ и использова­ли светошумовые гранаты. МВД сообщило об одном по­гибшем.

Помимо граждан Бела­руси, на мятежных улицах республики пострадали и российские журналисты, которые выполняли свой профессиональный долг, пытаясь вести репортажи и честно рассказывать о том, что происходит в братской Белоруссии. Силовики за­держали журналистов РБК, Дождя, Медузы и других СМИ, некоторые корреспон­денты были избиты.

11 августа по сообщени­ям СМИ стало известно, что Светлану Тихановскую вы­везли из страны белорусские власти, ее отъезд позволил освободить начальника шта­ба Марию Мороз, которую задержали накануне выбо­ров. В заложниках остается часть команды.

И получил за это условный срок

33-летний качканарец предстал перед судом за применение насилия в отно­шении сотрудника полиции, сообщают в отделе полиции Качканара.

В отношении мужчины было возбуждено уголовное дело по части 2 статьи 318 УК РФ.

Инцидент произошел еще 23 мая. В 10 микрорайоне ближе к 12 часам ночи наряд ППС в ходе патрулирования заметил мужчину, сидящего на скамейке. Мужчина был в состоянии алкогольного опьянения и, по данным по­лицейских, нарушал режим самоизоляции.

Подвыпивший качкана­рец отказался представлять­ся сотрудникам полиции, поэтому для установления личности он был доставлен в отдел. Там он оказал ак­тивное сопротивление по­лицейским, не желая захо­дить в камеру для временно задержанных. В ходе сопро­тивления мужчина нанёс не менее пяти ударов младше­му сержанту полиции Шани­ной, в результате чего сло­мал ей ребро.

Протрезвев, задержан­ный признал свою вину. Суд приговорил его к 4 годам ли­шения свободы условно, на­значив испытательный срок 3 года. В эти три года он дол­жен с 23.00 до 6.00 находить­ся дома, в любой момент его могут проверить сотрудники полиции, и если он нарушит данный запрет, то условное наказание может быть заме­нено на реальное лишение свободы.

Такие случаи в работе со­трудников полиции не ред­кость. В настоящее время в суде рассматривается ещё одно подобное дело.

В муниципальном отделе МВД России «Качканарский» предупреждают граждан об ответственности за насилие в отношении полицейских, подобные действия могут привести к реальному лише­нию свободы.

Для сравнения. В прошлом году име­ло большой общественный резонанс «московское дело». Участников акций протеста, выступающих за допуск оп­позиционных кандидатов на выборы, посадили на реаль­ные сроки. В том числе и за применение насилия в отно­шении силовиков. Например, Кирилла Жукова обвинили в том, что на акции 27 июля 2019 года в Москве он по­пытался поднять забрало шлема росгвардейца. Тверской районный суд приговорил Жукова к трем годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего ре­жима.