Пока бардак будет в нашем подъезде, в нашем городе, он будет и в нашей стране

На дворе конец апреля, растает последний снег и обнажит все «кра­соты» затяжной зимы. И начнутся жалобы одних жителей города на других, которые будут на­зывать своих соотечествен­ников свиньями за то, что те загадили весь город.

Мне, например, тоже иногда хочется назвать некоторых своих соседей по подъезду именно этими домашними животными, потому что невозможно за­йти в подъезд, запах такой, что просто ах! Думаю, вы можете себе представить, как будет пахнуть, если под лестницей постоянно пако­стят домашние животные. Везде накиданы окурки, банки из-под пива, пепел на подоконниках, бумажки, исписанный щиток.

А ведь всего год назад у нас сделали отличный ремонт, заменили старые окна стеклопакетами. Живи и радуйся, но нет, нахо­дятся свиньи, которые все испортят. Мне интересно, дома у них такой же бар­дак?

В минуты, когда я под­нимаюсь по лестницам своего подъезда, у меня всегда усиливается жела­ние жить в коттедже, чтобы наблюдать только чистоту. Но, к сожалению, у нашей молодой семьи нет столь­ко денег, чтобы позволить себе такую роскошь, как частный дом. Поэтому при­ходится открывать дверь в подъезд, зажимать нос и бегом бежать до своей квартиры.

А что оттаивает в горо­де после зимы, особенно вокруг многоквартирных домов, думаю, не нужно рассказывать, вы из года в год видите все своими гла­зами. А убирать это прихо­дится бедным дворникам, которые зарабатывают свои гроши, убирая за теми, кому легче выкинуть мусор в форточку, чем дой­ти до мусоросборника или даже мусоропровода.

Не нужно рассказывать и о мусорном «полигоне» ниже бывшего здания вто­рой школы, кто там был хоть раз, не забудет этого никогда. И об аллее, иду­щей от улицы Свердлова к домам 8 микрорайона, там можно увидеть даже мусорные мешки. А о при­брежной зоне и говорить нечего, там также настоя­щий мусорный «полигон».

Скоро городские орга­низации и комбинат вы­йдут на субботники, в на­шем городе станет чисто и красиво, но надолго ли? К сожалению, нет. Все будет выглядеть также уже через неделю, а может, и рань­ше. И от этого становится страшно, неужели вам не хочется жить в чистоте, хо­дить по убранным улицам?

Одна моя коллега рас­сказывала, как приучила своего ребенка, что поря­док должен быть не только дома, но и на улице. Она не разрешает выкидывать на улице фантики где по­пало; если они по пути не встретили урну, то донесут обертку до дома.

А встретить у нас в го­роде урны очень сложно. Помню, лет пять назад по всему городу установили новенькие урны, по-мо­ему, около 50 штук, так некоторые уже на следу­ющий день были вывер­нуты с корнями. У кого так чесались руки? А потом удивляемся, куда уходят бюджетные деньги?

Пока такой бардак бу­дет в нашем подъезде, в нашем городе, он будет и в нашей стране. Мы при­выкли ждать и надеяться, что кто-то придет и все приберет. А еще привык­ли жаловаться на грязь вокруг, на бездействую­щих чиновников и служ­бы ЖКХ. А может, начать с себя? Не бросать бумажку, где попало, а положить ее в карман и донести до урны или до дома. А если вы чистоплотный человек и никогда не мусорите, но видите, как это делает ваш сосед или прохожий, сде­лайте ему замечание, мо­жет тогда мы, наконец-то, будем жить в городе-саде, как гласил когда-то один плакат.

У них есть мы, сильные парни

Прочитал в вашей га­зете статью А.Гав­риловой «Быть ма­терью-одиночкой не выгодно, ни в каком ракурсе». Название вроде хо­рошее, но статья, с точки зрения логики, абсолютно унизительная! Вы взялись за серьезнейшую тему, и не мешало бы вам «поделикат­нее» к ней отнестись. А себя вы к какой ипостаси отно­сите?

В статье набор шаблон­ных фраз, которые можно встретить у бабушек, сидя­щих на лавочках у подъез­дов, не более того! Жизнь сейчас другая. Разве вино­ваты женщины, что 80% мужчин инфантильны, без­ответственны, приспособленцы, работать не умеют и не хотят! «Великовозраст­ные дядьки», которым под пятьдесят, а они до сих пор не могут определиться, где и как жить.

Расскажу о себе. Мне 18 лет. В прошлом году окон­чил школу, поступил в один из вузов области. Имею мо­тивацию на отличную учебу, хорошее образование, инте­ресную и нужную профес­сию. Да, я вырос без отца, так уж сложилось. У меня кра­сивая образованная мама, и я ее очень люблю. Сколько себя помню, она постоянно на работе, куда-то съездить и отдохнуть у нас возмож­ности не было. Мне всегда было интересно учиться, благо дома есть неплохая библиотека, да и компью­тер. Не имел ничего лишне­го, довольствовался самым необходимы. Мое кредо: не нарушать чужого простран­ства, больше слушать, чем говорить, ни у кого ничего не просить!

Хочу заметить, что мое любимое государство ни­когда не поддерживало ни меня, ни мою семью. Да и школа не очень-то торопи­лась поддержать нас, хотя порой приходилось очень туго, уж поверьте мне. Де­тей, которые имеют свое мнение, не очень-то жалуют в школах. Я проучился 11 лет, и могу об этом сказать. Лег­че и дешевле чужое мнение навязать… Школы нас заме­чают тогда, когда надо защи­тить честь школы, выступить в спортивных соревновани­ях, школьных олимпиадах, конкурсах. Школы давно ос­ведомлены, что мы живем и воспитываемся без папы: мы более уязвимы, нас за­щитить некому, мы безот­цовщина, а это уже своего рода ярлык, да и требования к нам более претенциозные. Это я знаю по себе!

У меня есть друг Гриша. Он тоже воспитывался без отца, отец пьяницей ока­зался. Гришка — отличник, хороший сын, замечатель­ный друг, компьютерщик. Выживают с мамой, как мо­гут, хотя мама на двух рабо­тах работает. Государству до них тоже никакого дела нет. Любое государство сильно, прежде всего, людьми: гра­мотными, образованными, чтобы наука и промышлен­ность, искусство во всех его проявлениях, развивались. Цивилизованные страны Европы привлекают наших выпускников работать, это важные шаги не столько в миграционной или де­мографической политике, сколько в экономической. Другими словами, принимая у себя студентов-иностран­цев, страна поднимает свой международный престиж. Каждый выпускник школы считает за великое счастье получить образование в пре­стижных вузах Европы.

У нас нет денег, чтобы по­лучить там образование. На бюджетные места в лучшие вузы пойдут только сироты, дети из многодетных семей, инвалиды и дети госслужа­щих. О том, чтобы жильем себя обеспечить, тоже разговора нет.

У меня нет иллюзий в отношении того, что стра­на изменится за 5-6 лет. Где место нам в моем любимом государстве? Государство в расчет нас не берет, у него другие приоритеты. При лю­бом раскладе, образование мы получим, а пока нашим мамам придется потуже за­тянуть поясок. Наше реше­ние — уехать в любую страну Европы, да хоть в Финлян­дию, где будет востребован наш потенциал. Многие ска­жут: уезжайте, никто вас не держит! Да, если исходить из того, что двое моих друзей по приглашению уже уехали в Чехию и очень довольны, получить счастливый кусо­чек жизни старается каж­дый.

Я люблю свой город, го­сударство, горжусь им, но на сегодня я не вижу достойно­го будущего ни для себя, ни для своей семьи.

Молодой офицер полиции Качканара свел счеты с жиз­нью, видимо, тоже не видел будущего для себя, причину нашли быстро — в системе, хотя даже ребенок знает, что необходимо срочно прове­сти независимое расследование и определить причину суицида.

Хотелось бы заметить ав­тору статьи А.Гавриловой: никогда никто не назовет наших мам оскорбительным словом «одиночки». Наши мамы не одиночки, у них есть мы, а мы — сильные парни. Мы знаем, чего хо­тим, мы сделаем наших мам счастливыми. Обязательно, и без поддержки государства.

Алексей

(фамилию не указываю, боюсь подвести маму)

И со стороны государства должна быть защита рабочих

Как известно, один в поле не воин, а эта проблема, как я ду­маю, касается не только меня, поэто­му предлагаю постараться хоть как-то в ней разобрать­ся совместными усилиями. По крайней мере, попытать­ся это сделать.

Так получилось, что в свое время, уволившись с ком­бината, я захотел испытать счастья в нашей северной столице. Но то ли возраст оказался уже не тот, то ли попросту надоело жить на съемных квартирах. И я сде­лал очевидное для себя от­крытие – я люблю свой город и хочу в нем жить и работать.

На счет жить, у меня полу­чилось хорошо, а вот на счет работать…

Собственно, об этом я и хочу поведать. Каждый раз, прежде чем кого-то обви­нить, я мысленно станов­люсь на место представля­емого человека и честно, по-мужски представляю, как я решал бы эти проблемы, не кривя душой перед другими и, что немаловажно, перед самим собой.

Как и везде, в любом насе­ленном месте, есть свой от­ветственный человек, кото­рый следит и радеет, что бы жителям этого места жилось хорошо. Везде их называют по разному, но суть всегда остается одной – обеспечить данной ему властью ком­фортное, справедливое про­живание его сограждан.

Для всех очевидно, что единственное предприя­тие, которое более-менее нормально оплачивает труд своих работников – это комбинат. Но раньше, в со­ветское время, можно было туда устроиться запросто, и количество работающих (10 тысяч) на общее количество жителей (50 тысяч), было не­соизмеримо с нынешним со­отношением. А предприятий в городе помимо комбината было не пересчитать. Для молодого поколения специ­ально перечислю: радиоза­вод, два завода ЖБИ, КЗРГО, трест «Качканаррудстрой», в которое входило несколько строительных управлений, птицефабрика, автобаза №5, орс с несколькими столовы­ми и магазинами… Везде нужны были люди. Платили везде почти одинаково. Да и никто никогда не пережи­вал, что будут трудности с работой. Кто-нибудь попро­бовал бы не взять! Государ­ство следило за этим.

А сейчас Кровавый Оскал Капитализма. И ответ ему, на мой взгляд, со стороны шерифа города должен быть адекватным. Нужно догова­риваться с крупными моно­полистами о реальной по­мощи малоимущим. Как с ГОКом, так и крупными тор­говыми сетями. Напрямую по спискам, минуя карман посредников.

Да мало ли примеров, когда с благодарностью вспоминали человека по его добрым делам. Взять хотя бы Брежнева. Сам жил и простые граждане не бед­ствовали. Козицын. Такие деньги на наш храм выделял в трудные времена. Бил Гей­тс. Который, однажды опом­нившись, миллионами начал помогать народам Африки. И немало таких. Ведь на самом деле главный капитал чело­века – это добрая память о нем, которая достается его детям и внукам. А деньги, если это самоцель, – тупик. Только не все это понимают.

Много ли надо человеку? Немного: любимую рабо­ту, хорошие условия труда, и достойную, соразмерную затраченным усилиям зар­плату. А все остальное – про­изводное от этого. Только некоторые работодатели, то ли этого не понимают, то ли усиленно стараются избе­жать этого мыслительного процесса. Типа, а я в домике сижу ^. Справедливое жела­ние здравомыслящего, ра­ботоспособного человека — дороже продать свое умение работодателю. А работода­тель в силу дефицита рабо­чих мест стремится нажиться на этом факторе, предлагая смешную зарплату.

Было бы очень хорошо в газете напечатать антирей­тинг предприятий, платя­щих наименьшую зарплату. С фамилиями и названиями фирм. Для чистоты и до­стоверности провести ано­нимный опрос в купонах. К примеру, наша организация – ЖРЭП. Название будто го­ворящее само за себя. Убор­щики мусора, улиц, подсоб­ные рабочие. Зарплата – 6095 рэ! Они бы еще копейки до­писали. Складывается ощу­щение, что они либо вообще без мозгов, либо это настоль­ко циничное и наглое отно­шение к своим жителям, что смахивает на извращенный моральный садизм. Спроси­те у любого, пошел бы он ра­ботать за такие деньги? Да с такой зарплатой даже затра­ченные килоджоули нельзя восстановить.

Это касается как человека без квалификации, так и с оной. Вернее, человеку с пя­тью разрядными професси­ями, как в моем случае, еще трудней, скорее, невозмож­но переступить через себя, идти за смешные деньги. Лучше перебиваться случай­ными заработками. Элемен­тарно, посчитав с помощью пары математических фор­мул, я вышел на неожидан­ный, на первый взгляд, ре­зультат: я наношу больше вред этому предпринимате­лю, не работая на него, не­жели себе. Но у некоторых по-настоящему нет выхода и ЭТИ… подло, мерзко, с из­девкой пользуются этим. Так и хочется им сказать: не мо­жешь или не хочешь платить нормально, закрывайся — и все дела! И со стороны госу­дарства должна быть защита рабочих. Не везде профсою­зы. Надо просить у Большого Брата устанавливать мини­мальную зарплату не смеш­ные 6 тысяч, а хотя бы 18.

Хочу гордиться, что я родился в богатой России, как гордят­ся арабы в Эмира­тах, где только факт рождения в этой стране го­сударство оценивает в 20 000 долларов, которые с каждым годом увеличиваются. Где бензин стоит дешевле гази­ровки. За сам факт рождения, хотя сам этот ребенок ничего не произвел, разве только то, что убирают вместе с подгуз­ником.

Хочу гордиться Россией, своей Родиной, верить ей, быть верным. Не популист­ски, как делают некоторые, а от самых дальних и сокро­венных уголков своей души.

Марк Маузер

Недавно увидела, как по улице гуляет девушка с хорьком. Из-за плеча выглядывала маленькая симпатичная мордочка, пушистый зверек с любопытством крутил головой, рассматривая прохожих. Убежать он даже не пытался, а просто ехал на своей хозяйке.

Собаки, кошки, рыбки – к этим домашним питомцам мы привыкли и знаем, как их содержать. Хорек – жи­вотное необычное, в домах качканарцев появился он не так давно. Первые вопросы, которые приходят в голову при желании завести хорька – как дикое животное при­живется дома, чем его кор­мить и как ухаживать?

Мы побывали в гостях у Кати. Они с подругой Таней с удовольствием подели­лись впечатлениями о своих любимцах – симпатичных хорьках Степе и Нюше.

Девушки рассказывают, что в хорьков они влюби­лись с первого взгляда. Не­обычный питомец стоил не слишком дорого – 3 тысячи рублей. В магазине их было всего два, и так как Кате по­нравился светленький са­мец, у Тани появилась тем­ненькая девочка.

Степа заметно отличает­ся от миниатюрной Нюши, весит 2,5 килограмма, да и раскраска у него другая. Хо­зяева говорят, что расцветок у хорьков тысячи – от белос­нежной до черной, есть даже альбиносы.

Нюше и Степе по 8 ме­сяцев, подруги купили их полгода назад. Ухаживать за ними несложно, главное – кормить и вовремя убирать горшок. Но от горшка пахнет медом, а от самого зверька – мускусом. Запах приятный и не резкий.

— Хорек стоит 3 тысячи, клетка – 4. Кормим элитным кормом для кошек. Килограм­мовой пачки хватает на ме­сяц, это около 500 рублей.

Другой едой хозяева хорь­ков не подкармливают, дают только яблоки, киви, бананы. Молочное животным вообще нельзя, любят они сырое мясо и печень, но кормом кормить проще. Специальных клеток для хорьков тоже нет, они живут в клетке для кроликов. В клетке у них гамак, хорьки очень любят в нем спать.

— Хорьки не агрессивны, не царапаются, кусаются только когда разбесятся, и любят целоваться, — расска­зывают подруги. — Когти им надо подстригать, хотя цара­пины от их коготков зажива­ют быстро, потому что они очень чистоплотные. Купать их можно, но не часто. Степа любит нырять, а Нюша – нет.

Дома их держать легко. И они не пакостят. Но на ночь их лучше закрывать в клетке, потому что хорьки разроют все цветы в горшках. Могут и обои погрызть. Окна с ними надо закрывать, потому что они любопытные, вообще не боятся высоты, и могут вы­пасть из окна. Боятся хорьки и громких звуков.

Очень любят рыть норки, и всю мелочевку тащат под диван, там у нас все игруш­ки, носки, пульты, все под диваном, — наперебой рас­сказывают Катя и Таня.

— И вообще с ними очень удобно, — делятся девушки, — хочешь играть – хорек бу­дет с тобой играть, не хочешь играть – он будет спать. Спит он по 15 часов. Но если Степу долго не выпускать из клетки, он начинает стучать по ней, а Нюша гремит туалетом.

На улице ходим с повод­ком. Степа очень любит снег, роет норки, но ничего не подбирает и не ест, а только все нюхает.

У Кати живет еще и кошка, но она на хорька не реагиру­ет, хотя Степа очень хотел бы с ней подружиться, но они и не дерутся между собой.

— На кличку хорьки не откликаются, может, должно больше времени пройти, — надеются Катя и Таня.

В городе специалистов по хорькам нет, помогает толь­ко Интернет. В ветлечебни­це хорькам поставили уже по две прививки от бешен­ства, у Степы и Нюши есть даже медкарта с печатями. Катя хочет завести еще од­ного хорька, чтобы ее Степе было с кем играть, но тогда, шутят подруги, ей придется выделять для них отдельную комнату:

— Тогда не хорьки будут жить у меня, а я у них!

Пока мы общались с хозя­евами, хорьки без конца сно­вали вокруг, обнюхивали нас и друг друга, бегали по квар­тире, громко стуча коготка­ми по полу, начали играться и дурачиться, потом разбе­гались в разные стороны, и все начиналось заново. Мы обратили внимание, что эти активные зверьки не любят фотографироваться и обо­жают открытые сумки. Они жизнерадостны и постоянно находятся в движении. А если встречаются вместе — это просто веселуха! Так что че­ловеческое жилье для хорька – вполне удобная норка.