Юрий Вахрушев: Бывших погранцов не бывает

 

Славная история погранвойск складывается не только из значимых и заметных событий и военных конфликтов.

Защитный пояс страны

– Охрана границы – это повседневный, ежечасный напряженный труд, – рассказывает Юрий Вахрушев, живущий сейчас в Качканаре. Ему довелось служить на Советско-Китайской границе, на территории Казахстана в тревожные 1969-1971 годы, когда только что отгремели залпы установок «Град» на острове Даманском. Обстановка была крайне напряженной. На участке высокогорной заставы «Ак-Колка», Зайсанского погранотряда, куда прибыли новобранцы осеннего призыва, находился один из четырех спорных клочков земли, на который претендовала китайская сторона как на утраченную ею когда-то территорию.

– У нас граница с Китаем проходила по небольшой горной речушке. Там речка, перепрыгнуть можно. И был при впадении в нее двух истоков участок скалистой суши, – вспоминает пограничник. – Всего-то 5 кв. км. Скала высокая, вершина льдом покрыта, и только у подножия небольшой зеленый лужок. На нее и претендовали китайцы.

В августе 1969 года, как раз перед моим прибытием, на соседнем участке границы был малоизвестный вооруженный конфликт. Были и людские потери у наших пограничников: двое погибших и 12 раненых. Командование погранвойск постоянно напоминало о бдительности и дисциплине личного состава. И потом, что такое «небольшие, ограниченные потери»? А каково было матерям и отцам, потерявшим сына? Какое это горе для них!

Об этом «незначительном» инциденте в августе 1969г. свидетельствуют скупые строки боевых донесений:

«Две группы китайских военнослужащих пересекли границу СССР, углубились на 400 метров. В нарушение приказа, взяв на себя ответственность, лейтенанты Говор и Ольшевский со своими подразделениями вступили в огневой контакт с агрессором, вытеснив его за пределы своей территории. Этот конфликт стал крупнейшим после боёв за Даманский военным столкновением СССР и Китая».

Осенний призыв

Вместо 50 человек на заставе, куда прибыли после «учебки» Вахрушев с одногодками, служило 36. С нетерпением ждали демобилизации старослужащие срочники-трехгодичники. Новобранцам 69 года предстояло служить только два года. Однако никакой недоброжелательности, никакой дедовщины не наблюдалось.

Для них, 18-19-летних ребят, в основном призванных из деревень и поселков, адаптироваться в условиях службы было не так уж и тяжело. Привычные к труду, не избалованные кулинарными изысками, умеющие обращаться с лошадьми, другим дворовым скотом, «молодые» даже радовались усиленному высокогорному продовольственному пайку. Не смущали их «удобства» во дворе, не в новинку работа в подсобном хозяйстве.

– Привыкали быстро. Не хватало только свежей картошки, – смеется Юрий Александрович. – Жареная картошка была первейшим лакомством. Никакого шоколада, никакой сгущенки не надо, все это было в достатке.

Коров и свиней в хозяйстве держали, почти за каждым бойцом лошадь закреплена. Все это стадо надо было обиходить, прокормить и использовать по назначению.

– Короче сказать, жила застава, как большое совместное семейное подворье, хотя главной работой была охрана границы, – рассказывает Вахрушев, почти не упоминая о климатических суровых условиях, о нервном напряжении в дозорах и обходах. Не любят ветераны о таком вспоминать.

Напряженность политических отношений Китая и СССР не скоро еще улеглась.

Кто сказал, что китайцы низкорослые?

И потому нес военную вахту сержант Вахрушев, как и все его сослуживцы, добросовестно и честно. От дисциплинированности каждого зависели нередко и жизнь, и здоровье солдат. Земля, которую они охраняли, совсем недавно была полита кровью таких же, как они, ребят.

На границе мелочей нет. Портянку не так намотал ногу стер в дозоре, это уже влечет пониженное внимание. Не досмотрел за лошадью, сбрую не проверил – стер холку лошади, считай, что из строя вывел боевую единицу. К служебным собакам особое отношение. Вожатые, и это не редкость, со своими собаками на службу приходили. С ними и демобилизовались. Это элита розыскной работы. Вожатый сам не доест, сам не оденется, а собаку обиходит.

До 40 градусов мороза доходило в тех местах.

– В карауле на посту стоишь закутанный так, что только глазами и служишь. А дозор? В метель, в дождь, в зной – 15, а то и более километров туда, и столько же обратно. И не по дорожке асфальтовой, по каменистым обледенелым тропам да осыпям.

На той стороне, параллельно нашим идут их пограничники.

– И кто сказал, что китайские солдаты низкорослы? – улыбнулся Вахрушев. – Там ребята, все за 180 ростом. Идут по-кошачьи, мягко и ловко. И все настороженно смотрят в нашу сторону. Выучка еще та…

Ну, и мы не лыком шиты. Только боковым зрением на них поглядываешь как бы безразлично. АКМ свой, ненароком, направил стволом в сторону контрольно-следовой полосы. Шагаешь или едешь себе непринужденно. Они же, как и я – солдаты, это все понимали. То, что это потенциальный противник, об этом стараешься не думать. Он чаще на верблюде, ты на лошади. И там и здесь – каменистая земля. Чего нам, казалось бы, делить?

Нам начальник заставы рассказывал, что в 50-х годах наши и их погранцы команда на команду в волейбол играли. Так что поговорка верна на все 100% – политики бодаются, а кровь простой солдат проливает. Жил китайский народ очень бедно. По рации можно было послушать их радиопередачи на русском. Забавно было узнать, что какого-то передовика производства наградили килограммом зеленых помидоров.

– Был однажды случай, когда на наблюдательный пункт, в 18 километрах от заставы, кабель протащили бронированный. Для прямой связи с Центром. Организовали специальный пост наблюдения за этим самым спорным участком местности. Метрах в 40 от границы стоял пост. Сидишь наверху, за той стороной наблюдаешь, а под тобой облака плывут. Поначалу было все спокойно, но однажды произошел случай, когда напротив нашего поста появилась и двинулась к границе большая отара овец. Следом на верблюдах китайцы подвозят разборные пушки и минометы. Расположились на виду, открыто. Оружие в порядок демонстративно приводят.

Срочно полетел доклад в Москву. Мы наблюдаем. Через день нас сменили ребята из спецподразделения. Нас – на заставу. На месте поста еще дней пять наши с ними «толкались». Потом пост сняли. Видимо, на верхах как-то утрясли вопрос.

Быстро скидали ребята, кто что мог, на память. Несколько фотографий, припрятанных в чемоданчик, китель на себя, шинель.

И вот уже несет вертолет солдата все дальше от границы. И радость, и грусть в душе борются. Впереди – гражданка. Неопределенность. Специальности нет, работу в сельской местности Кировской области тоже не сразу найдешь. Но и тут повезло.

Рассказывает Юрий Александрович об этом эпизоде легко и без эмоций, как о случае ординарном. Но надо только представить, каково было психологическое напряжение в ожидании вражеского нападения у готовых к бою 19-летних солдат-срочников.

– Это он сейчас спокоен, – вступает в разговор жена пограничника, Вера Иосифовна. – Только вот как с сослуживцами по скайпу связывается, особенно в мае, так у всех слезы на глазах. Пережили, видно, немало. Досталось им там тоже хлебнуть горького.

– Да ладно тебе, – парирует чуть смущенно муж. – Наговоришь тут… – и продолжает, меняя тему. – Зато демобилизовался я, как в сказке. Пришел из наряда, еще не успел автомат сдать – бежит командир: «Вахрушев, через полчаса вертолет, улетаешь домой!»

Сколько походов, сплавов и слетов!

*Жили в то время в Качканаре родственники Юрия Вахрушева. Тетя и дядька Егоровы. Вот к ним он и приехал. Ютились поначалу вшестером в 2-комнатной квартире. Устроился на курсы помощников машиниста электровоза. Через три месяца уже приступил к работе. Проработал шесть лет. С 1978 по 2016 год работал уже машинистом.

О сложности и напряженности этого труда в Качканаре известно всем. И все же находилось время для общественной работы. Много сил и энергии отдавал Юрий Александрович работе с молодежью. Сам увлеченный спортсмен, занимался и с ребятишками физической и военной подготовкой.

– Если пацаны под присмотром, если видят к себе личный интерес, то их заставлять не надо, сами тянутся к неравнодушному, увлеченному и искреннему человеку. Я и сам такую заботу видел от своих командиров-пограничников. Потому, наверное, и отложилось навсегда в сознании, что бывших пограничников не бывает, – чуть горячится Вахрушев. – Много лет в спортшколе был тренером, совмещая с работой на комбинате. А в 2011 году вдруг мы стали не нужны! Значит, не нужны и дети государству? Говорят одно, делают другое…

– Вот ударились вдруг в патриотическое воспитание, – продолжает он рассуждать. – А ведь это надо начинать с познания и прививания любви к малой своей родине. Что мы и делали в свое время. Сколько средств в работу с ребятами КГОК вкладывал! Сколько походов, сплавов, соревнований и слетов организовывалось! Река Чусовая, Тура, даже Грушинский фестиваль посещали. Только у меня было около ста воспитанников! И вдруг – все закончилось. «Оптимизировали» воспитательную деятельность новые владельцы комбината.

Надо видеть и понимать, насколько впечатляющи для ребят такие походы, какое воспитательное значение имеют такие мероприятия. Только так можно привить молодежи любовь к родному краю, научить гордиться своей страной. И быть готовым к её защите. Как мы были готовы в свое время Родину защищать.