Максим Андриасов: «Мы победили скандальный профсоюз»

Любопытная статья попалась на просторах интернета на прошлой неделе. В ней небезызвестный в Нижнем Тагиле и в то же время малоизвестный в Качканаре Максим Ан­дриасов, руководитель дивизиона «Урал», выступил в кон­це ноября на пресс-конференции. Встреча была посвящена Качканарскому ГОКу и профсоюзу, которых, как оказывает­ся, очень удобно обсуждать в Нижнем Тагиле, а не в родном Качканаре.

Руководитель дивизиона, глядя честными глазами на представителей прессы, на встрече заявил, что усилиями Евраза, его личными, а также Алексея Кушнарева, удалось победить «скандальный профсоюз» Качканарского ГОКа. По его словам, профсоюз сегодня не играет прежнюю роль, а протестная активность коллектива сведена на нет.

— Мы сделали одну простую вещь: начали работать с коллективом, стали общаться напрямую. Профсоюз считал себя переговорщиком между Евразом и работниками. Мне это не понравилось, я сразу сказал, что не поддерживаю такой подход. И задача дивизиональных руководителей — иметь прямой контакт с работниками. За полтора года мы провели много действий и мероприятий. Мы провели опрос вовлечённости, я бы не хотел забегать вперёд и называть цифры, но по Качканару вовлечённость за год выросла в два раза. Это гигантская цифра, и мы будем свои усилия в этом направлении продолжать, — цитирует издание «Между строк» слова руководителя дивизиона.

Прямое общение, безусловно, хорошо, но в каком форма­те это проходит на Качканарском ГОКе, на комбинате знают по личному опыту: на встречах звучат вопросы, заранее со­гласованные с линейными руководителями. А отличивших­ся на «прямых линиях» особо вовлеченные руководители после включают в «черный список». Прямого общения на таких встречах фактически нет — создается некая иллюзия обратной связи с работниками.

Что касается вовлеченности, то Максим Андриасов так и не озвучил итоговый результат опроса. Как известно «НК», вовлеченность работников КГОКа измеряли дважды. В гла­зах работодателя она заключается не только в заинтере­сованности человека работать на компанию, желании ее развивать, стремлении выдвигать новые идеи, но и в абсо­лютном исполнении указаний свыше. Первая волна опроса показала крайне низкие показатели вовлеченности среди качканарцев, вероятно, вторая была не лучше.

Вот, например, один из последних случаев наглядной вовлеченности. 30 ноября, в день, когда на КГОКе проходила встреча по обсуждению будущего коллективного договора, в новом цехе по ремонту оборудования комбината (бывшем УРОКе) в это же время решили вдруг провести выборы пред­седателя профкома ЦРОКа. Начальника ЦРОКа заставили проявить свою вовлеченность в полной мере и выбрать 30 ноября вместо Валерия Безрукова нового председателя, в обход профсоюзной организации. Выборы в итоге не со­стоялись, а если бы и состоялись, то новый председатель считался бы не легитимным. Подобное голосование должно проходить не минуя, а через профсоюзную организацию.

— Как только работники поняли, что Евраз делает, что я делаю, что управляющий директор делает, поняли, что мы на самом деле делаем одно и то же, собственно, и пропала вся протестная деятельность, потому что поводов для протеста больше нет. Естественно, есть определённые личности, ко­торые всё вспоминают прошлую жизнь, ходят, подначивают: давайте этим империалистам транснациональным воткнём шило в руку. И если сперва мы им говорили, что так делать не надо — коллектив будоражить, тем более что всё хорошо, премии выплачиваются, то сейчас коллектив им сам гово­рит: дайте нам спокойно работать, — завершает Максим Ан­дриасов.

Ну что же, руководитель дивизиона «Урал» отчего-то сильно поскромничал и не стал раскрывать истинное по­ложение дел, а именно методы по снижению протестной деятельности на КГОКе. Он намеренно замалчивает дела железнодорожников, экскаваторщиков, белазников АТЦ, тех, кто когда-то заставлял работодателя законными методами садиться за стол переговоров и выходить на диалог с работ­никами, намеренно не упоминает дискредитационную кам­панию против профсоюза, наемных варягах, что выполняют эту кампанию. А зачем, ведь намного проще сидеть за 100 километров от Качканара и громко заявлять о своей пирро­вой победе.

Антон Макарский