«Я часто думаю об эвтаназии»

Пожилая женщина сидит в холле московского хосписа в инвалидном кресле. Молоденькая медсестра непринуждённо ведет с ней беседу, сидя за рабочим столом. Вокруг тишина, приоткрытые окна. Обстановка хосписа больше напоминает домашнюю, нежели больницы.

– Давно вас не было. Чего опять положили, плохое самочувствие? – спрашивает медсестра.

Ее речь настолько беглая, что старушка не с первого раза может разобрать, о чем ее спрашивают. Наконец, добравшись до сути, она поясняет: положили, чтобы передохнула… дочь.

– И я тоже… – добавляет она, выдержав паузу. — То я дома отдыхаю, то в хосписе… Сплошной отдых. Куда деваться от такого изобилия!

Пожилую женщину зовут Ирина Михайловна, ей 93 года. Она главная героиня документального фильма Тамары Дондурей «21 день». С 1995 года пожилая женщина стоит на учете по заболеванию рак. Периодами попадает в хоспис на 21 день.

Не так давно мне случайным образом удалось познакомиться с фильмом Тамары Дондурей, выпущенным в свет в 2014 году.Мысли, ощущения мира и бытия обреченных на смерть людей — все это переворачивает сознание обывателя. Многим из нас знакомы ситуации, когда дети вынуждены ухаживать за пожилыми родителями, или наоборот. Фильм Дондурей — это не журналистский репортаж, там нет авторского комментария, голоса диктора за кадром, это мысли вслух обреченных на гибель человеческих душ. Кто-то из них испытывает непередаваемый ужас от мысли скорого ухода, а кто-то, наоборот, желает поскорее расстаться с жизнью.

Двое из хосписа

Ирина Михайловна, несмотря на почтенный возраст и затяжную болезнь, старается следить за собой. Интересуется последними новинками в театре, кино, любит шутить.

Во дворе хосписа она познакомилась с ещё одним героем фильма – 71-летним Сергеем Александровичем. Приглушенным осипшим голосом, с сигаретой в руках, без которой не представляет своей жизни уже больше 20 лет, он, откровенно рассказывает о себе. Во время знакомства женщина интересуется его возрастом, заранее предполагая, что старше его.

– Когда заселился в палату, сосед спрашивает у жены, сколько мне лет. Она говорит: «Уже взрослый – 70 лет». «Пацан!» – ответил тот. Ему было 94!

– Вот и я хотела сказать «пацан»… — вставляет реплику Ирина Михайловна.

Сергей отводит в сторону намокший взгляд, затем поворачивается вновь к пожилой женщине.

– Знаете, когда видишь человека в 94 года, как он улыбается, шутит, в полном сознании – такая зависть берет, хочется ещё пожить! – сдерживая слезы, произносит он.

В отличие от Ирины Михайловны, «пацан» о своем заболевании узнал не так давно. Три месяца назад жил обычной размеренной жизнью — дом-работа-дом, как вдруг нелепый «приговор» всё перечеркнул, оставив грошовые шансы на жизнь. На протяжении всего фильма Ирина Михайловна не раз упоминает об эвтаназии, сожалеет, что ее нет в нашей стране, а Сергей хочет жить, жаждет остаться в этом мире.

– В вас есть кавказская кровь? – уточняет женщина, обратившая внимание на черты лица Сергея.

Он отвечает: «Нет, но может, где-то когда-то и были».

В худощавом лице прослеживается нос горбинкой, смуглая кожа.

– Мой дед – «враг народа», 58-ая статья… – говорит Сергей.

– Знаем мы этих «врагов» как хороших людей…

– 20 лет живем без идеи, цели, задач… – продолжает мужчина. – Что строим – неизвестно. У меня внуку через год в армию идти. Кого защищать: Абрамовича, Вексельберга? У нас государства нету…

Ирина Михайловна отмахивается, требуя прекратить подобные разговоры, после которых у нее поднимается давление. «Сейчас мы с вами далеко зайдем», — добавляет она, переключаясь на другую тему.

Трагедия жизни

Отношения с родными – отдельная тема. Сергей с теплотой и любовью говорит о том, как познакомился с женой, как родилась дочь, рассказывает планы внука… Он ощущает свою необходимость, в отличие от Ирины Михайловны. Да, она прожила долгую жизнь, яркую, интересную, но сейчас стала никому не нужна, превратилась в вещь, непригодную больше к использованию.

В 30-летнем возрасте Ирина Михайловна осталась вдовой, после того, как муж скоропостижно скончался от теплового удара. Она самостоятельно вырастила дочь, дала ей образование. На протяжении последних 20 лет та живет с больной матерью, вынуждена ухаживать за ней.

За 21 день нахождения в хосписе дочь лишь однажды приходит навестить ненадолго мать. В их беседе чувствуется порой неловкое молчание, упреки в адрес старушки.

– Мамочка, ты мне только не звони так часто, – говорит дочь. – То есть не каждый день. В неделю два раза, можно?

Дочь опускает взгляд.

– Хорошо. Могу не звонить, если скажешь.

Как-то во время телефонного разговора с дочерью Ирина Михайловна закрыла глаза, виновато отвечая: «Да, поняла». Она получила «вздрючку» от дочери за несвоевременный звонок.

– Я боюсь. Боюсь полной беспомощности. Дочь говорит: «Ну, что ты звонишь мне, интересуешься, как дела? У меня плохая кардиограмма. Она не изменяется на следующий день. А ты спрашивала еще позавчера. У меня больные вены…». И тому причина – я, как она считает. Она надорвала спину со мной, еле ее восстановила, – пытается объяснить женщина, опуская взгляд. – Получается, я у нее краду жизнь. Разве это не трагедия?

Спустя какое-то время старушка добавляет:

– Это большая трагедия. Вот поэтому я часто думаю об эвтаназии…

Ещё через минуту молчания говорит:

– А жизнь – она такая… Все-таки она мне интересна. Я нахожусь в таком противоречии!

Быть нужным хоть кому-то

Главные герои фильма ушли из жизни в 2013 году, за год до выхода фильма. Сергей Александрович чуть раньше Ирины Михайловны. Для одного существование оборвалась слишком рано, для другой – слишком поздно. Это можно назвать судьбой или случайностью, но порой с нами происходят вещи, которые совершенно не зависят от наших желаний и предпочтений.

В молодости мы стараемся думать как можно меньше о том, что будет с нами в старости, болезни и горести, мы живем заботами, бытовыми проблемами. И лишь в трудные минуты, оставшись наедине со своей проблемой, вспоминаем, какой прекрасной и яркой может быть жизнь, искренне ждем встреч с теми, кто нам близок и дорог. В такие моменты важно понимать, что ты по-прежнему кому-то нужен. Да, ты больной, беспомощный, убогий, но все такой же нужный. Нужный, как Сергей Александрович, и всепрощающий, как Ирина Михайловна.