– Не хочешь съездить на Конжак? – спросил меня по телефону мой друг.

– Съездить? – повторила я удивленно.

Конжак — массивный гор­ный хребет на Северном Ура­ле, с главной вершиной Кон­жаковский Камень, высотой 1569 метров. До его подножья нужно ехать на машине 200 километров и поднимать­ся до вершины 21 километр. А съездить на Конжак – это удивительно!

– Ничего удивительного, – сказал друг.

Он, бывавший там не­сколько раз, участвующий в традиционном июльском марафоне неоднократно, пробежав, пройдя, проползя 42 километров до вершины и обратно, очень заинтере­совался, когда узнал, что в настоящее время имеется автомобильная дорога до вы­соты 1000 метров. А там и до вершины недалече! Об этом ему рассказал хороший зна­комый, автомобилист, пред­ложивший это путешествие.

Я, конечно, согласилась. Моя страсть к новым местам, путешествиям увеличивается пропорционально возрасту. Почему-то не припомню та­кую восторженность от похо­дов в молодые годы. А, может быть, уже и забыла.

И вот мы едем. Раннее солнечное утро. Свободная дорога. Двое мужчин и две женщины, одна из которых – гостья в Качканаре, поэтесса из Санкт-Петербурга. Марш­рут наш пролегает через Нижнюю Туру, Лесной, Вер­хотурье, Новую Лялю, Лоб­ву, Серов, Краснотурьинск. Вдоль дороги – красивейшая стена леса: ели, сосны, ке­дры.

Через город Карпинск проезжаем в основном по старым его улочкам и попа­даем на грунтовую дорогу Карпинск-Кытлым. Новые места! Новые дороги! Душа приходит в полный восторг! Пусть идем в облаке пыли от обогнавшей нас машины, пусть ухабы и кочки, пусть нещадно светит солнце! Но предвкушение чуда сводит на нет все неудобства.

Наши мужчины бывали когда-то в Кытлыме, дорогу длиной 60 километров пом­нят, но нынче ее не узнают! Много вырублено леса, до­рога расширяется, периоди­чески едем по новенькому асфальту. Много дорожной техники, новенькая ЛЭП тя­нется на километры. Через речки проложены новые мо­сты и мостики. Что за повы­шенное внимание к малень­кому старому поселку? Об этом мы узнаем позже.

Ну, вот и 39-й километр! Машина сворачивает на уз­кую лесную дорогу.

Через некоторое время нашу грунтовочку мы вос­принимаем как шикарную дорогу. А теперь с левой сто­роны огромные камни. Вид­но, что это творение рук че­ловеческих, тяжелой техники. Справа, где сижу я, – кра­сивые скалы, кедры с шиш­ками на верхушках. Глаз не отвести! Гостья наша сидит рядом с водителем, с левой стороны дороги. Там тоже лес за каменным огражде­нием. Но почему-то Лариса, выглядывая в окно, начинает периодически ойкать. Что-то шепчет про себя, глядит на мои скалы и кедры. И вдруг стена леса слева исчезает, и я вижу обрыв такой глубины, что душа заходится, хочется выпрыгнуть из машины и за­крыть глаза! Бедная Лариса! Она это видит уже давно! Но как их закроешь, эти глаза! Красота, открывшаяся на­шим взорам, неотразима и одновременно пугающа!

Мы уже на приличной вы­соте. С обеих сторон дороги только камни, деревья растут ниже.

– Доехали? – спрашиваем мы. Вот это и есть вершина Конжака?

Оказывается, нет. Нам нужно проехать еще кило­метров восемь по дороге, ко­торая видится ниточкой на фоне каменных великанов.

– Ни за что на свете! – го­ворим мы с Ларисой.– Ни за что!

Ужас, охвативший нас, непередаваем! Мужчины успокаивают, но мы непре­клонны. Я не могу предста­вить дальнейшую поездку и готова идти пешком: это представляется безопасным. Лариса вообще хочет вниз. Наконец, решаем, что за ма­нящий поворот съездят толь­ко мужчины, а мы подождем их здесь.

Они скрываются за ска­лами. Мы, оставшись одни среди каменного царства на дикой дороге, на которой нам попалась всего одна ма­шина с шишкарями, впадаем в состояние, близкое к поме­шательству. Красота кажется зловещей, фотографировать не хочется. Перекус, о ко­тором мы уже мечтали, не состоялся. Мы просто пара­лизованы. Думаем об одном: есть ли тут медведи? Как себя вести, если есть? Сидим на одном камне, боимся ше­вельнуться. Внизу беспокой­но кричит сорока.

– Она не просто так кри­чит, – говорит Лариса. – Там зверь.

Машину на дороге не ви­дим. Может, уже свалилась в пропасть? Звоним нашим спутникам. Связи, конеч­но, нет. Сидим с закрытыми глазами, не дышим. Какой же противный пейзаж! И ни одной машины. Ни туда, ни обратно. Ни одного человека! И неужели две машины могут разойтись на этой дорожке? Что делать? Тишина такая! А сорока кричит все ближе, все громче!

– Слышишь, камень упал?

Нет, я не слышала. Я не слышу, не вижу ничего. Толь­ко чувствую стук сердца. Счи­таю: 160 в минуту! Ну, что же, умирают один раз. Но что-то не хочется!

И вдруг из-за той скалы, где скрылись наши, появ­ляется машина. Двое муж­чин интересуются, все ли у нас хорошо. Мы бросаемся к ним, узнаем, что машина с нашими спутниками уже прошла этот склон. Что ни­какой опасности он не пред­ставляет. Удивляются нашим страхам. Тому, что мы не пое­хали дальше, а остались тут. О медведях слушают с улыбкой.

– Да они от техники до­рожной давно уже скрылись в чащах непроходимых. Ждите спокойно, ничего страшного нет.

В нас вселяется какое-то спокойствие, но когда они трогаются, мы, не сговари­ваясь, бежим за ними и умо­ляем спустить нас вниз. И, сидя в машине с бывалыми туристами, спокойными и уверенными, приходим, на­конец, в себя, говорим о го­рах и маршрутах, слушаем их байки о путешествиях, мужичкам встречного авто­мобиля передаем сообще­ние нашим, что мы будем ждать их внизу.

Внизу, с заложенными ушами (перепад высот) са­димся за столик, сделанный чьими-то руками, спокойно обедаем, смеемся над свои­ми страхами. Через час яв­ляются наши спутники, до­вольные и взбудораженные увиденным. После трапезы садимся в машину, выезжа­ем из леса на грунтовку. Пе­ред глазами все еще стоит эта суровая горная страна…

Нина Савельева