Минувшие выборы показали, что российские профсоюзы, ранее рядившиеся в социально красные цвета пролетариата, в последнее время окончательно приобрели синюшно-желтый окрас. Даже проблеска красного нет.

Правильнее сказать, что большинство профсоюзов, существующих в таких компаниях, как Евраз, Русал, УГМК и т.д., носят корпоративные цвета. Ну, а профсоюзы предприятий поменьше или бюджетные просто ориентированы на партию власти — значит, цвет у них в большинстве своем голубой.

Что такое желтый профсоюз?

Чуть-чуть истории. Первоначально желтыми профсоюзами назывались штрейкбрехерские профсоюзы, создававшиеся предпринимателями для раскола рабочего класса и срыва забастовочной борьбы. Предполагают, что термин «желтые профсоюзы» возник во время стачки в Монсо-ле-Мин (Франция) в 1887 году, когда предприниматели образовали профсоюз для срыва стачки: члены этого союза заседали в помещении, в котором окно было заклеено желтой бумагой (взамен стекла, разбитого стачечниками).

В 1901 году в Санкт-Петербурге были созданы зубатовские профсоюзы (под контролем полковника жандармерии Зубатова С.В). Цель их формирования была очевидна — перевести революционные настроения рабочих с политических требований в экономические. Если сказать по-современному, была организована партия холодильника.

После революции 1917 года все в стране было подчинено диктатуре пролетариата, и, как говорил В.И.Ленин, «Профсоюзы — это приводные ремни партии». Большевистский вождь понимал необходимость контроля настроений рабочих масс и поручил эту функцию профсоюзам. При правлении Сталина функции профсоюза не изменились, от них только стал требоваться более тщательный контроль за настроением рабочих масс. И все последующие годы советской власти роль контролера у профсоюза был неизменна, только добавилась функция распределительного пункта социальных благ во времена тотального дефицита (квартиры, машины, продукты, путевки на курортный отдых или лечение). Собственно, именно на распределительной функции и основывалась незаменимость профсоюза в глазах рабочих. Никогда в России эта организация не боролась за права трудящихся. Никогда.

Не в интересах рабочих

В современной путинской России профсоюзы в лице ФНПР (Федерация независимых профсоюзов России) также продолжают «хороводить» рабочий класс, только теперь в интересах олигархов и «Единой России».

Представители ФНПР избираются в Государственную думу, где беспрекословно поддерживают любые антинародные (!) законодательные инициативы.

В 2018 году при повышении возраста по выходу на пенсию заместитель председателя ФНПР, профсоюзный депутат, он же единоросс Андрей Исаев был одним из наиболее активных лоббистов этого антинародного закона. Голосовал за пенсионную реформу и председатель ФПСО Андрей Ветлужских.

Конечно, были отдельные профкомы, где лидеры занимали жесткую позицию в диалоге с работодателем, но таких было немного и, как правило, работодатель вполне успешно либо их покупал, либо устранял, подключая силовые и административные ресурсы (как, например, председатель профкома «Алроса» Валентин Урусов).

Профсоюз комбината перекрасился и прогнулся

Одним из показательных примеров перекрашивания можно считать профсоюз Качканарского ГОКа: в конце 1990-х сформировался боеспособный коллектив, готовый и способный реально отстаивать права трудящихся. Основой его были члены стачкома 1995 года, но затем по разным причинам — кто в силу возраста, кто, потеряв поддержку работников, кто будучи выдавлен с предприятия — покинули профком ГОКа. В итоге к 2008 году из того самого состава стачкома в профсоюзном комитете остался один лишь Анатолий Пьянков — впоследствии многолетний его руководитель.

Только с 2008-го по 2017 год с приходом Евраза на Качканарский ГОК было оптимизировано или передано на аутсорсинг порядка 3500 рабочих мест (в основном ремонтные службы). Были закрыты хирургическое и гинекологическое отделения на «Зеленом мысу». Была закрыта библиотека при профкоме. Почему?
Не ощущая давления снизу, со стороны трудящихся и их лидеров на местах, Пьянков пошел навстречу тем, кто рядом — Евразу. А теперь те, кто были рядом, пристроились сзади, а профсоюз —нагнувшись.

Пьянков периодически собирал митинги или публиковал статьи против сокращений. Но дальше слов ничего не двигалось. Был так называемый «хоровод» рабочих. В 2016 году Пьянков призвал людей на очередную «итальянку». В итоге было подписано соглашение, в результате которого рабочие получили понижение заработной платы. С комбината были уволены одни из наиболее активных участников акции: Габбас Даутов, Николай Бурашников, Олег Морозов.

В 2019 году на смену Пьянкову пришел Владимир Помазкин, который был замом лет 18. Поменялось ли что-то в политике профсоюза? Ответ, я полагаю, вы знаете сами. Хотя, признаюсь, на момент прихода Помазкина к власти в профсоюзе я и не предполагал, что профсоюз до такой степени прогнётся: началась агитация за «Единую Россию».

Разговоры в пользу нищих

А теперь вернемся к тому, что было столь притягательным в профсоюзах советского периода — распределиловке. Есть она и в профсоюзе Качканарского ГОКа, но теперь она — под тотальным контролем Евраза. Вернее, профсоюзу для большей привлекательности позволено участвовать в распределении социальных льгот коллективного договора (санаторно-курортное лечение, детский отдых, компенсация по процентам ипотечного займа, участие в различных конкурсах). Чем профлидеры беззастенчиво пользуются, проводя, как сейчас модно говорить, сегрегацию трудящихся.
Позволяя профсоюзу набирать очки популярности на социальной теме, работодатель заключает с ним негласное соглашение, профком не сует свой нос в зарплату и охрану труда. Причем, говорить, допустим, о зарплате и ее росте он может, но только говорить.

Вообще надо отдать должное менеджменту Евраз холдинга. По сути, профком работает на работодателя как социальный отдел, а зарплату им платят рабочие. Это ли не экономия средств! В дальнейшем, при таком покладистом профкоме, им вполне можно будет доверить, допустим, охрану труда. Частично. А зарплату за работу опять будут выплачивать рабочие.

Несомненно, регулярно будут вбрасываться в СМИ некие статьи, в которых будет описываться, какие острые вопросы ставит перед работодателем профсоюз. Как жестко на переговорах по заключению нового коллективного договора себя ведут представители работников. Но все это, как говорится, разговоры в пользу нищих. Подпишут, что скажут. Еще и с пеной у рта будут рассказывать на раскомандировках, как они боролись —и вот результат. Многие, наверное, помнят, как дружно, наперебой, профлидеры агитировали за «Команду Качканара» на последних выборах?

Но если не зацикливаться на профкоме КГОКа, то надо признать очевидное, существующие профсоюзы не на стороне рабочих:

• ФНПР поддержала повышение пенсионного возраста (опереточные митинги не в счет);
• ФНПР избегает прямо сказать, что в ряде предприятий проводится принудительная вакцинация;
• ФНПР поддерживает партию власти «Единая Россия» (пенсионная реформа, рост тарифов ЖКХ, убитое здравоохранение, нищенские пенсии и много еще «добрых» дел);
• ФНПР не готова к протестным акциям в случае нарушения прав трудящихся.

Для понимания. Я не против профсоюза. Я считаю, что он необходим. Я против желтых профсоюзов. И я очень надеюсь, что в скором будущем у общества сформируется запрос на настоящие, боевые профсоюзы.

Анатолий Забегаев