ВИЧ: клеймо на всю жизнь

ВИЧ-инфицированная женщина стала изгоем для неподготовленного общества

В середине июня в одном из детских садов города раз­разился скандал: возмущались ро­дители детей од­ного из детских садов города. Оказалось, что в их саду работает необыч­ная няня – женщина со ста­тусом ВИЧ.

Кто-то из родителей, ви­димо, знал, что эта женщина инфицирована, и был силь­но удивлен, когда встретил ее в дошкольном учрежде­нии.

– А что если ребенок упа­дет, будет ранка, и у няни случайным образом будет рана, ВИЧ через кровь может попасть от няни к ребенку. Для нас это ненормально! – наперебой говорили ро­дители. Они требовали по­содействовать, чтобы няню уволили из садика.

Вначале они обратились к заведующей детского сада, которая, с их слов, не пове­рила услышанному: запи­сей в санитарной книжке о страшном заболевании у помощника воспитателя не значилось. Тогда родители обратились в администра­цию с просьбой разобраться, но и там получили отказ, так как увольнение женщины со статусом ВИЧ будет дискри­минацией.

Ежедневный контакт няни с детьми не давал ро­дителям покоя. Они привели к заведующей свидетелей, которые подтвердили, что у женщины имеется статус ВИЧ. К тому моменту жен­щина проработала в детском саду уже четыре месяца. Ре­зультатом этих походов по кабинетам стало ее увольне­ние.

Заведующая детским са­дом не подтвердила редак­ции газеты информацию о том, что случай такой у них был, тем не менее, история заставляет серьезно заду­маться о том, как поступать в подобных ситуациях.

Можно ли спокойно от­носиться к тому, что ваш ре­бенок посещает дошкольное или школьное учреждение, где есть ВИЧ-инфицирован­ные люди? Ежедневно мы пользуемся общественным транспортом, покупаем то­вары в магазинах, прихо­дим на прием к врачу – об­щественных мест много. И знать о том, что вас обслужи­вает либо с вами рядом на­ходится ВИЧ-инфицирован­ный, невозможно. Об этом не рассказывают на каждом углу, о положительном стату­се порой не знают даже близ­кие люди больного человека, это его тайна. И раскрывать он ее никому не обязан. Он должен лишь помнить, что за угрозу заражения или за­ражение ВИЧ-инфекцией другого лица, несет уголов­ную ответственность.

– Нет никакой гарантии того, что родители, которые водят своих детей в детский сад, тоже не больны ВИЧ
– Нет никакой гарантии того, что родители, которые водят своих детей в детский сад, тоже не больны ВИЧ

Заведующая инфекцион­ным отделением ЦГБ Мари­на Бочкарева была удивле­на услышанной историей. Уже больше 15 лет она рабо­тает с ВИЧ-инфицированны­ми пациентами, и чересчур негативное отношение насе­ления к этим людям для нее кажется неоправданным.

– Марина Геннадьевна, считаете ли вы, что в этой истории в детском саду есть дискриминация?

– По Конституции жен­щина имеет право трудиться там, где она нашла работу, и наличие заболевания не яв­ляется причиной для отказа или противопоказанием. За­конодательство надо знать всем руководителям. Рабо­тодателям, принимая подоб­ных сотрудников, следует предоставить такое рабочее место, чтобы было удобно всем. Люди, знающие о сво­ей инфекции, информирова­ны об уголовной ответствен­ности, если будут заражать других, а значит, аккуратно будут себя вести. К счастью, бытового пути заражения еще не описано, поэтому женщина может работать там, куда сможет устроиться. К тому же нет гарантии того, что родители, которые водят своих детей в детский сад, тоже не больны ВИЧ. Ведь так?

– Уверена, что у боль­шинства родителей но­вость о ВИЧ-инфициро­ванной няне вызывает следующую картину: раз­битая тарелка в группе, порезы на руках у няни, зараженная кровь попада­ет к детям…

– Надо быть грамот­ным! Прочитайте, что такое ВИЧ-инфекция, Интернет пестрит всем! Даже если она посуду разбила и кровь по­пала в еду, ребенок не зараз­ится. Ну нет такого, понима­ете? Разбила она эту посуду, осколками ведь кормить де­тей не будет. О каком кон­такте идет речь? Родителям следовало подойти к заведу­ющей и уточнить, как обере­гаются дети, когда работает эта няня.

Как бы вы поступили в подобной ситуации как мама?

– Может быть, я бы не подходила к заведующей. Работает няня, и пусть рабо­тает. Если бы возникла заба­стовка, то объяснила бы ро­дителям, что опасности нет, а заведующей посоветовала бы переместить сотрудницу в другое рабочее место. Мои пациенты работают в ЦГБ, и никто их стороной не обхо­дит, другие сотрудники обе­дают вместе с ними.

– Может ли человек не сообщать о своем заболе­вании и хранить это в тай­не?

– Наказания за сокрытие нет. Человек мог просто при­йти и сообщить заведующей о заболевании, в тоже время у нее не будет гарантий, что она будет защищена. Заведу­ющей надо было поступить мудро: принять женщину на работу, так как нет осно­ваний для отказа, а затем просто передвинуть ее с ма­лышковой группы на работу в общественных местах, не связанную с непосредствен­ным контактом с детьми.

– Сегодня это заболева­ние излечимо?

– Нет, конечно. Это на всю жизнь, абсолютно смер­тельно. Смерть – это послед­ствие заболевания, которую мы отсрочиваем. Терапией мы продлеваем жизнь, и возможно, надолго. Правда, у нас нет еще такого опыта, чтобы человек принимал терапию на протяжении 30-40 лет, так как в городе эта инфекция фигурирует всего 15 лет. Те, кто получает те­рапию, живут и, слава богу, не собираются умирать. Если терапию бросят, есте­ственно, вирус будет разрас­таться.

– Когда впервые был выявлен случай заболева­ния ВИЧ в Качканаре?

– В 1995 году я впервые поставила диагноз ВИЧ-ин­фекция наркоману, но у нас тогда не было анализов для подтверждения, хотя клини­чески у него была пневмо­цистная пневмония, от кото­рой он и погиб. Этот случай был не подтвержден. В 1999-2000 годах в Верхней Салде произошла вспышка ВИЧ среди наркоманов, с того времени стали открываться лаборатории, анализы от­правляли в Екатеринбург. Появились инфицирован­ные люди и у нас. В 2000 году в Качканаре родился первый ВИЧ-инфицированный ре­бенок.

– Сколько людей со ста­тусом ВИЧ состоят на уче­те в Качканаре сегодня?

– Уже более 550 человек. Цифры растут, но имейте в виду, что из этого количе­ства часть умирает и часть прирастает.

– Сколько из них детей?

– Тоже много. В дан­ное время на учете 10 де­тей и, слава богу, их коли-чество не растет. Последний раз ребенок с ВИЧ-инфекци­ей, родившийся от ВИЧ-ин­фицированной мамы, поя­вился пять лет назад.

– Как наблюдаются люди, у которых есть ста­тус ВИЧ?

– Обязательно осмот­ры, анализы, лечение, хи­миопрофилактика. Дети, рожденные от ВИЧ-инфи­цированных матерей, кото­рые во время беременности были химиопрофилактиро­ваны, у нас здоровы. У нас их много – 147 человек, из них на учете осталось 36 человек. Остальные сняты по истече­нии срока наблюдения и от­рицательным результатам. В дальнейшем они не наблю­даются, так как здоровы.

– Есть ли ограничения для таких людей при тру­доустройстве?

– Если у ВИЧ-инфициро­ванного нет инвалидности, он работает на общих осно­ваниях, сокращенного рабо­чего дня нет. Единственное, ограничения могут быть, например, у оперирующих хирургов-гинекологов. И то законом это не определено. Я думаю, что и сам доктор не согласится работать в та­ком напряженном режиме, морально это будет тяжело. Честно говоря, с подобным еще не сталкивались. К тому же, когда-то государство определило, что если у боль­ного столько-то клеток, то ему дают инвалидность. За­кон этот не отменили и боль­ные требуют инвалидность, а работать-то они в принципе могут. А кто вообще никогда не работал, тот стремится получить инвалидность.

Как ВИЧ НЕ передается:
• при обычных бытовых контактах: рукопожатиях, объятиях, дружеских поцелуях, пользовании общей посудой, туалетом, бассейном, постельным бельем;
• при разговоре, кашле, чихании;
• через пот и слезы;
• от домашних животных;
• при укусах кровососущих насекомых.
Даже если произошло контактирование крови зараженного человека с вытекающей из раны кровью здорового, это не опасно.

– Тяжело сообщать лю­дям об их диагнозе?

– Диагноз о ВИЧ-инфек­ции может сообщить чело­веку и тот доктор, который проводил обследование, потому как проводится до­тестовое консультирование. Затем он направляет паци­ента к инфекционисту. Ко­нечно, в основном, диагноз сообщаю я. Реакция людей разная: кто-то расстраивает­ся, кто-то бурно реагирует, у кого-то начинается депрес­сия, некоторые не берут во внимание и вообще не по­нимают, какой у них диагноз и с чем его едят. Приятности в таком моменте нет, это точно. Это всегда крайне тя­жело для меня и сравнимо с вынесением смертного при­говора.

– Лечение дорогое?

– И химиопрофилакти­ка, и терапия проводятся бесплатно. Требуется три препарата на месяц, один из которых стоит порядка трех тысяч. Конечно, государству такие пациенты обходятся очень дорого. В аптеке эти лекарства не продаются.

– Потребность лекар­ствами обеспечена?

– Обеспечена. Раньше были импортные препара­ты, а сейчас отечественные. Скажу, что импортные каче­ством получше.

– Как вы считаете, обе­спечивает ли государство таких граждан социально: например, рабочими ме­стами, детскими садами, и нужно ли это?

– Нет, все сложили на вра­чей. Честно говоря, если бы население было грамотным, то распространение можно было бы прекратить. Драть­ся и кусаться для малень­ких детей – это нормальная жизнь, и уследить одной воспитательнице за 25 малыша­ми нелегко. Полуторагодо­валым детям объяснить это сложно. Наверное, мамам детей с инфекцией было бы спокойней, если бы суще­ствовали отдельные садики, группы.

Хотя, с другой стороны, если создать детский сад для ВИЧ-инфицированных де­тей, об этом все будут знать и на таких детей показывать пальцем. Из-за безграмот­ности населения на детях бу­дет клеймо.

– ВИЧ – это болезнь со­циально неблагополучных людей?

– Болеют и социально благополучные люди. Я не скажу, что кого-то больше, наверное, напополам. Есть люди с высшим образова­нием, нормальной семьей, но они тоже могут быть ин­фицированы. Другое дело, что у социально адаптиро­ванных мам дети здоровы, так как они понимают цель, задачи и эффект профилак­тики. Маме-наркоманке или алкоголичке объяснить, что профилактика спасет ее ре­бенка от заражения, сложно. Она может не пить таблетки во время беременности.

– Как людям правильно реагировать, если они уз­нают, что в их окружении есть ВИЧ-инфицирован­ные?

– Прежде чем реагировать так, как в подобной ситуа­ции, надо поинтересоваться, что же такое ВИЧ-инфек­ция. Если женщину уволили по этому признаку, она мо­жет обратиться в суд и вы­играет его. Руководителям надо грамотно себя вести: правильно организовы­вать рабочие места внутри коллектива. Обычно, когда такие люди устраиваются на работу, они обозначают свой статус. Вирус находит­ся в крови, он не порхает по воздуху. У зараженных лю­дей опасна кровь, сперма и вагинальный секрет. Ведите здоровый образ жизни и не имейте случайных половых контактов. Когда население будет грамотным, клейма у людей не будет!

Наталья, молодая мама, имеет статус ВИЧ
– Как давно ты заразилась ВИЧ-инфекцией?
– Мне 32 года, заразилась от молодого человека год назад, о своем статусе он мне не сообщил. Никогда не употребляла наркотики. Врач направила сдавать обычные анализы, после этого и узнала.
– Есть ли у тебя дети?
– Есть сын, успела родить, пока была здоровой. Поначалу была паранойя, возила сдавать анализы и его тоже. Теперь понимаю, что бытовым путем заразиться он не может, стараюсь соблюдать элементарные правила гигиены – мыть руки, стирать отдельно белье. Обнимать и целовать его можно.
– Как отреагировали близкие, когда узнали о твоем диагнозе?
– Переживала очень сильно. Конечно, к такому удару судьбы не была готова. С первых дней, как только узнала о диагнозе, на эмоциях поделилась с отцом. Впервые видела его слезы. Также сообщила двум близким подругам. Одна из них до сих пор не может поверить и называет все это бредом, хотя в глубине души, наверное, понимает. Вторая отреагировала спокойно: «Ну, ВИЧ и ВИЧ, что такого?». После они залезли в Интернет и поинтересовались путями передачи. Продолжают со мной общаться, спасибо им за понимание.
– Как изменилась твоя жизнь после?
– Конечно, приоритеты поменялись. Я молодая, красивая, но с мужчинами теперь знакомиться не могу, так как понимаю, что ВИЧ-положительна. В голове постоянно мысль, чтобы не дай бог кого-то заразить. Считаю, что знать об этом всем совершенно не обязательно, реакция у каждого может быть разная. Лично я себе отдаю отчет в том, что нужно вести себя так, чтобы никого не заразить. Продолжаю работать.