Чувствовать, что ты нужен

Вот и сентябрь. Прекрас­ный осенний месяц – с урожа­ем и цветами, с белыми бан­тами и звонкими голосами, с ожившими классами и школь­ными коридорами, с Днем знаний. А за ним уж спешит октябрь со своими праздника­ми: Днем пожилого человека и Днем учителя. Осень. Над городом кружатся желтые ли­стья, а меня одолевают осен­ние чувства и мысли.

А не написать ли о пожи­лом человеке? Сколько их у нас, простых и великих, ко­торые принесли в уральскую тайгу свою юность, возвели здесь могучий комбинат, по­строили город и связали с ним свою жизнь! Достойно жили и стали пожилыми. Да и те, кто родился вместе с Качкана­ром, тоже уже не маленькие девочки и мальчики. Выбор у меня – большой.

1105-01А рассказать решила об одном Иване. Потому что на Иванах Русская земля дер­жится. Потому что давно знаю этого удивительного челове­ка. И потому, что он действи­тельно пожилой: 13 сентября ему исполнился 81 год. Итак, слушайте.

Ваня

Есть в Кировской области, на берегу реки Вятки, город Халтурин. Но в детстве Ваня не видел ни этого районно­го города, ни этой большой реки, потому что родился и рос он в маленькой деревуш­ке Курицыно, где было всего двадцать семь домов и про­текала небольшая речка.

Родители Вани: Василий Акимович и Лидия Алек­сеевна Ковязины – были колхозниками. Папа – рабо­тящий и строгий, справедли­вый и мудрый. Мама — до­брая и щедрая, заботливая и терпеливая. Детей в семье – шестеро, Ваня – второй. Вме­сте с сестрой Фаиной забо­тился он о младших сестрах и брате, всегда чувствовал себя взрослым и хотел быть похожим на отца. Достаток семьи был небольшой, но на судьбу не жаловались, жили дружно и ждали лучшего.

А тут началась война. Почти все мужчины из де­ревни ушли на фронт. Васи­лия Акимовича призвали в трудовую армию, и старшим мужичком в доме остался Ваня. Вместе с деревенски­ми ребятишками он помо­гал колхозникам как мог и насколько хватало силенок. Вместе с взрослыми ждал известий с фронта. Война идет уже два года. А Ване в школу пора.

В поход за знаниями со­бирался охотно. Да сборы-то и невелики: старенькая, в заплатках, но чистая одежон­ка; на ногах лапти, а за пле­чами сшитая мамой холщо­вая сумка. Два километра до деревни Мокерово, где была школа, преодолевал без тру­да. Окончил два класса, а на третий год пошел в деревню Шадричи, где жила бабушка. Деревня тоже небольшая, но начальная школа там была. Ведь в те нелегкие времена (в отличие от нынешних) даже мысли не возникало, чтобы закрыть, ликвидировать эти маленькие школы. Учебни­ков не хватало, вместо тетра­дей писали на старых книгах и брошюрах, на газетах – но учились охотно; старатель­но макали в чернила ручку с пером и постигали грамо­ту. Потом в школьной жизни Вани были сёла Криновица и Русаново, где он получил семилетнее и среднее обра­зование. Зимой — в школе, а летом — в колхозе: пахал, боронил и сеял, косил траву, заготовлял сено – знал всю деревенскую работу.

В 1947 году отец вернулся домой, и жизнь продолжа­лась, вся в трудах и заботах, в планах на завтрашний день.

1105-01Иван

В 1953 году Ковязины по­ехали на Урал, в Новую Лялю. И Ваня увидел, как велика наша страна. На Урале на­чалась взрослая жизнь Ива­на. Он полюбил этот горный край, который и определил выбор его профессии. Ивану восемнадцатый год, в карма­не аттестат о среднем обра­зовании, все дороги откры­ты. И он выбрал ту, которая привела в Карпинск.

В этом городе на Северном Урале есть горный техникум, куда и стремился наш юноша. Поступил. Учился увлеченно, вдумчиво. С гордостью носил горняцкую форму: брюки с лампасами, китель, фуражка с кокардой — сразу видно, что ты горняк. За два с поло­виной года приобрел теоре­тические знания и практиче­ские навыки, познал тяготы и радости студенческой жизни. В 1955-м и 1956-м проходил практику в угольных карье­рах Башкирии. На этом ма­териале защитил диплом — и вот вам новоиспеченный горный техник.

А дальше? А дальше — куда Родина пошлет. Хорошее было время: Родина давала тебе образование и обеспе­чивала тебя работой. И ты отправлялся туда, где был нужен. Горный техник Иван Ковязин был направлен в Ли­пецкую область, в Задонский район. Главная река там – Дон, с севера на юг течет она через всю область. И на самом берегу расположено большое село Донское. Иван, конечно, не знал, что в этом селе живет Аннушка Бушмина, статная красавица и мастерица, по­вар сельской столовой. Да и она не подозревала, что есть на свете Иван Ковязин. Но встретились однажды — и на всю жизнь. Стали жить-пожи­вать да дочку-первенца под­нимать.

А в это время на Урале поднимался горно-обога­тительный комбинат и вы­растал юный Качканар, о ко­тором уже знала вся страна. И Иван с Анной решили от­правиться в Качканар вместе с дочкой Ниной и 80-летней матерью. Поехал с ними и брат Ани — Алексей Бушмин. И вот снова Иван на Урале, в рабочем поселке строителей и горняков. Был 1963 год.

Иван Васильевич

— Пришли мы с Алексеем на аглофабрику, к начальнику Красноселову, — вспоминает Иван Васильевич. – Встрети­ли нас хорошо, кадры ком­бинату были нужны. Алексея приняли машинистом охла­дителя, а я три месяца рабо­тал на погрузке. А уж потом — шихтоподготовка.

Шихтоподготовка. Об этом цехе он говорит с гор­достью. Этот цех для него – главный. И с ним не поспо­ришь. Ведь от шихты зависит качество конечной продук­ци: агломерата и окатышей. Это как у хорошей хозяйки: чтобы выпечка получилась удачной, надо сначала при­готовить тесто, знать: что и в каких дозах туда положить. А шихту готовит дозировщик, смешивая в нужных пропор­циях кокс, известняк и кон­центрат. И тут главное – зна­ния и чутье.

Иван Васильевич, приня­тый старшим дозировщи­ком, быстро овладел этой «кухней»: помогли кре­стьянская основательность и глубокие профессиональные знания. Придя сюда еди­ножды, он верно и преданно служил шихтоподготовке. За долгие годы сменился не один начальник цеха, а Ковязин по-прежнему на своем месте. Его уважали за трудолюбие и мастерство, за принципиальность и му­дрость. И называли только по имени-отчеству.

Иван Васильевич любил этот коллектив, где было мно­го молодежи, и он готов был помочь каждому. Вспоминаю Раису Муртазовну Искакову. Она с дипломом инженера- обогатителя пришла в цех в 1970 году и стала дозиров­щиком. Рядом с Иваном Ва­сильевичем успешно освоила производство, стала старшим дозировщиком, через год — мастером, а еще через год — начальником смены. И это было уникально: никогда еще женщины не работали дози­ровщиками, а уж тем более начальниками смены. Иска­кова была первая, единствен­ная, неповторимая. Иван Васильевич с гордостью вспо­минает об этом. А еще о том, что, когда в стране развер­нулось комсомольско-моло­дежное движение, то именно в цехе шихтоподготовки был создан комсомольско-мо­лодежный коллектив, и это была бригада Искаковой. И главным советчиком был не­утомимый Иван Васильевич Ковязин — лучший старший дозировщик во все времена, как о нем говорили.

Этот неутомимый труже­ник награжден орденом Тру­дового Красного Знамени и орденом «Знак Почета». В 1995 году он достиг пенсионного возраста, но еще в течение семи лет продолжал работать как незаменимый и человек.

— Это очень важно, — го­ворит он, — чувствовать, что ты нужен.

Неутомимый

Вы видели, как бодро шагает он по стадиону? Большими кругами, огибая трибуны – пять, десять, две­надцать кругов. Зимой, что­ бы не сбиться со счету, отпе­чатывает на снегу свои сле­ды – и те ровной шеренгой выстраиваются на сугробе. И так он шагает почти четыре десятка лет. Убежденно го­ворит: «Давно известно, что движение – это жизнь, здо­ровье». А с чего началось?

Мы знаем, что в середине 70-х годов в Качканаре были построены Дворец спорта и стадион «Горняк».

— А наш высотный дом – рядом со стадионом, — рас­сказывает Иван Васильевич. — И окна моей квартиры (которую комбинат дал мне вне очереди) смотрят прямо на стадион. Я видел, как он строился, каким празднич­ным было его открытие. А потом заметил, что каждое утро спортсмены да и про­сто любители нарезают по стадиону круги — кто бегом, а кто шагом. И подумал: «А я чем хуже?»

Он оказался не хуже, а луч­ше тех, чей энтузиазм быстро угас. Иван Васильевич не бро­сает начатое, хотя и темп с годами поубавился, и прихо­дится порой звать на помощь тросточку. Но он не сдается, оставаясь верным устоявше­муся ритму его пенсионной жизни.

— Встаю я рано, в полпя­того или в пять. Сорок минут длится зарядка, тридцать раз отжимаюсь, делаю мас­саж. Передохнул — готовлю завтрак. С голодным желуд­ком на стадион не хожу.

И дальше знакомый ему круговой маршрут — тело и душа готовы к дневным заботам, давление всегда в норме.

А вы видели, как Иван Ва­сильевич шагает на улицу Пушкинскую, где у него дом с участком, который он зовет фазендой? Вы видели, как не­утомимо трудится он на зем­ле? Конечно, устает. Но уста­лость скрашивается богатым урожаем: картошка, огурцы и помидоры, клубника, сморо­дина и малина, всякая зелень и прочее. И много цветов. И расставаться с «фазендой» не собирается: это не в его ха­рактере.

Он умеет хранить вер­ность: Качканару, комбина­ту, цеху шихтоподготовки и, конечно же, своей избранни­це Аннушке. Давно и дружно идут по жизни Анна Ива­новна и Иван Васильевич, уж далеко позади их золотая свадьба. А в 2009 году, ког­да супруге исполнилось 70 лет, Ковязины обвенчались. Простые, скромные люди, немало повидавшие на сво­ем веку, они и в пожилом возрасте умеют радоваться жизни. У них взрослые до­чери и взрослые внуки… И единственная пока правнуч­ка Стефания, которая нын­че пошла в первый класс. С ясным блеском в глазах и теплотой в голосе говорят о них Ковязины и счастли­вы, что нужны детям, а дети нужны им.

У Стефании всё впереди. Другой век, другая жизнь, прекрасные возможности. Пусть же будет счастливым ее путь к высоким целям! Главное – чтобы в жизнь де­вочки не ворвалась война, страшная, бесчеловечная во­йна, омрачившая школьное детство Вани Ковязина.