Домбай в межсезонье оказался немноголюден. Горнолыжный сезон ещё не начался, а все, кто хотел насладиться видами, уже побывали в курортном посёлке летом.

Я поселился в отеле «Снежная Королева», и, как оказалось, я был практически единственным постояльцем. Словно оправдывая название, в моем номере в мансарде не работали батареи, обогреватель не доставал до розетки, удлинитель искрил, горячую воду нужно было уговаривать, свет выключали, а ключ не отпирал. В номере никто не прибирался, закончились пакетики с шампунем, а ковролин покрылся шелухой от жаренных орехов. Красавица Зара, полутатарка, полукарачаевка, оказывалась где угодно, но не за стойкой администратора. Я так редко видел её на рабочем месте, что искренне радовался, когда встречал её на рынке или в кафе, и спрашивал, как её дела.

Вечерний ливень с грозой к утру превратился в снегопад. Шесть пингвинов перед входной группой отеля надели белые шапочки и перестали быть похожими на участников сатанинской мессы. Егеря закрыли маршруты в горы и на водопады. Попасть можно было только на кладбище альпинистов.

Я сушил палатку и спальник прямо в номере. Недостроенные отели смотрели мне в окна черными провалами. А позади них, опираясь на туман, высились заиндевевшие сосны и побелевшие вершины.

Людей, которых я видел днём на маршруте, можно было вечером встретить у живого огня в кофейне «Calibri» или в сувенирной лавке. В чате посёлка можно было договориться поиграть в настолки или пересечься за кружкой горячего шоколада.

— Хороший выбор, — хвалят меня на кассе винного магазина.

Занятия гостей Домбая и их прошлое были разнообразны. Мне повстречались: нянечка из Дубая с борщом в термосе; рок-певица из Ижевска; снайпер-коллекционер шишек; бывший DJ заведения «Шамбала» в Красной Поляне, где я когда-то пил индийский чай с самой прекрасной китаеведкой; специалист по мухоморам и растительным ноотропам; волоокая москвичка, единственная известная мне жительница столицы, которая не ходила бы к психологу. Двое из этого списка таки слегли с ротовирусом, а третий делился своим опытом столкновения с этой заразой полгода назад. Это вечное незримое проклятье здешних мест: когда чистишь зубы, не вздумай проглотить и капли воды.

Я с благодарностью и улыбкой вспоминаю всех, с кем смотрел фильмы на проекторе, пил глинтвейн, высчитывал возраст на могильных плитах, сидел во тьме в обесточенном посёлке, маскировал репейником собаку под бродячую (во избежание вопросов егерей), узнавал про тибетский массаж, кого кусал за ухо и у кого отбирал сосновую палку.

Домбай в межсезонье располагал к знакомствам.

Владимир Парамонов