Николай Кравцов вспоминает о непростых, но очень интересных временах работы отдела рабочего снабжения

На газетных полосах мы часто вспоминаем историю предприятий города. Но мы никогда не писали про отдел рабочего снабжения. Сегодня своими воспоминаниями о работе в ОРСе поделился его последний начальник Николай Иванович Кравцов.

Николай Кравцов приехал в Качканар после окончания института торговли в Москве. Было ему тогда 23 года. Попал он в этот институт, можно сказать, случайно. Семья Кравцовых жила в селе, в Оренбургской области. Отец и мать были коренными крестьянами, пчеловодами. Старший сын поступил в сельскохозяйственный институт в Оренбурге. Родители думали, что и младший сын пойдет по стопам старшего, но Николай выбрал Вольское военное училище тыла. Проучился там три года, но из-за болезни пришлось расстаться с мечтой о военной карьере. И тогда молодой человек отправился в Москву, в Плехановский институт торговли.

В 1980 году по распределению молодой специалист с дипломом «товаровед промышленных товаров» приезжает в Качканар. У него была возможность остаться в Москве или стать директором торгового центра в Красноярске, были и другие варианты. Но Николай Иванович не любит больших городов, поэтому выбрал наш маленький Качканар, где состоялся как специалист, где создал семью, вырастил детей, а теперь уже и внуков.

Молодой товаровед

— Приехал я в Качканар в начале лета, и меня сразу бросили на базу ОРСа товароведом по овощам, — вспоминает Николай Иванович. — Проработал я там до зимы и уже с нового года перешел работать в управление ОРСа комбината товароведом. Начальником ОРСа тогда был Якимов, замом у него Расковалов. А в 81-м году я уже стал начальником отдела.

В 1983 году отдел рабочего снабжения возглавил Александр Лаптев. С его приходом жизнь отдела изменилась.

— Стало интересно работать. В то время всё менялось стремительно. Менялась выкладка в магазинах, менялись формы работы. Александр Михайлович любил работать с молодёжью, — вспоминает мой собеседник. — Кто не смог так работать, особенно старые кадры, ушли. В то время я уже работал главным товароведом, а в 1984 году стал заместителем начальника ОРСа.
Эти годы Николаю Ивановичу запомнились тем, что пришлось поездить не только по России, но и, в основном, по союзным республикам: Украина, Узбекистан, и по странам соцлагеря. Он ездил заключать договора с колхозами, совхозами, заготконторами.

Всем городом солили капусту

В ОРСе работало около полутора тысяч человек. Был свой автопарк из 28 автомобилей. Но всё равно машин не хватало, приходилось делать заявки в автобазу и в ПАТО. Был свой строительный цех, который занимался ремонтами магазинов.

ОРС работал на город, город работал на ОРС. Отдел организовывал питание на предприятиях и в учреждениях, а взамен, по постановлению руководства, с каждого предприятия или организации на базу посылались люди перебирать овощи, квасить капусту, в города области ездили заготавливать картофель. Хорошо помню, как наш класс тоже отправили на базу перебирать капусту. Было весело!

— Это дело было хорошее, — улыбается Николай Иванович. — А что плохого? Это сплачивало коллективы. По постановлению председателя горисполкома к нам направлялись работники, потому что не хватало людей на переборке овощей. К нам шли вагоны, сотни вагонов с овощами и фруктами, их нужно было разгружать, перебирать содержимое. Также по разнарядке ездили в Ирбитский район, в Верхотурье заготавливать картошку.

Кормили город сами

Может быть, более старшее поколение и помнит, но вот я с интересом узнала, что в ОРСе были свои свинарник, рыбцех, где коптили рыбу, цех по производству газводы, квашцех (там квасили капусту).

— Все эти цеха уже были, когда я приехал в Качканар в 80-м году, — вспоминает Кравцов. – В квашцех на квашение капусты каждое предприятие города выделяло работников. Потом этой капустой тоже кормили город. Свинарник был в районе ЖБИ. Там же был и свинарник радиозавода. Мы заказывали в автобазе машину, которая собирала отходы по столовым предприятий, по школам и детсадам. Эти отходы варили-парили и кормили этим свиней. А свинина потом поступала и в магазины, и в столовые.

Свинарник существовал до тех пор, пока не отрубили тепло. Помещения обогревались паром, потом пар стал дорогим.

— А само здание свинарника я подарил нашей администрации, — вспоминает Кравцов. — Содержать это пустое здание ОРС уже не смог. Тогда же прекратил своё существование и свинарник радиозавода. В это время радиозавод распадался, у них тоже были заказы без денег, жили на взаимозачетах.

Пришлось резать всех свиней.

— Газцех был прекрасный. Лучше чем у нас газированной воды я нигде больше не пил. Она делалась не на химикатах, а на натуральных добавках. В специальных бочках привозили натуральную эссенцию: «Яблоко», «Буратино», «Дюшес». Смешивали эссенцию с водой, потом бутылки шли на газирование, потом на закупорку.

Оказывается, был в городе и коптильный цех. С каким чувством вспоминает его Николай Иванович, а рассказывает так, что слюнки текут.

— На базе было отдельное помещение под рыбцех. Коптили по технологии, сначала сутки рыбку солили, потом коптили при температуре 21 градус. Рыбу подвешивали в специальных клетях, и она трое суток коптилась. Сейчас же рыба совсем невкусная, обмажут ее жидким дымом — ни вкуса, ни пользы. А раньше же её возьмешь в руки — пальчики оближешь.

Коптили мойву, селедку. Рыбка шла на продажу в городские магазины. Однажды, вспоминает Кравцов, им удалось отправить на Дальний Восток вагон труб в обмен на палтуса.

— У палтуса своя технология копчения, он солится при температуре до -5 градусов, иначе жир из него выйдет в теплую воду и он будет не таким вкусным. Потом рыбка вялится. Всем этим тонкостям жизнь научила, — улыбается Николай Иванович.

Когда электричество стало дорогим, коптильный цех пришлось с базы ОРСа перевести в подвальное помещение столовой на Перовмайке. Конечно, это уже были не те объемы, но, тем не менее, цех еще просуществовал какое-то время.

Может быть, кто-то из читателей помнит, что одно время в «Универсаме» продавали живого карпа. Там стояли аквариумы, в ОРСе была специальная машина с надписью «Живая рыба». И эта машина практически каждый день ездила в Нижнюю Туру за карпами.

Носил золото в авоське

Интересную историю поведал Николай Иванович и о том, как ОРСу приходилось продавать золотые украшения.

— Золото приходило в больших коробках, примерно как посылки. Его выгружали в нашей конторе, принимал бухгалтер. В каждой посылке его было на 150-200 тысяч рублей. Это очень много было. Специалисты его пересчитывали, перепроверяли. ОРС тогда был бедный, машины отвозить золото в магазин не было. И вот мы с заведующей салона молодожёнов Шестаковой брали авоську с золотом и под ручку шли до магазина. Слава богу, были советские времена, и всё обошлось — на нас никто не напал.

Забытое слово прейскурант

Спрашиваю, какой процент наценки на товар делал отдел рабочего снабжения. Оказывается, в советское время были прейскуранты. И товары в город приходили уже с ценниками.

— Мы даже не знали, какие у товара были наценки. Нам уже приходили вещи с ценниками. Выпускались прейскуранты, и мы по ним продавали товары. А все деньги отсылали обратно государству. А потом уже стали свободные цены, договорные.

Смутное время

С началом перестройки началась коммерциализация торговли. Как говорит Николай Иванович, власть начала уничтожать централизованную торговлю. Каждый магазин уходил в частные владения. Кто не захотел уходить в свободное плавание, оставался в ОРСе. Кстати, официально, по документам, ОРС закончил своё существование в 2021 году.

— В это время от нас отсоединился комбинат питания, школы, детские сады. ОРС снабжал школы и детсады продуктами, но постепенно они задолжали бешенное количество денег, и нам пришлось отказаться от снабжения этих организаций.

В 90-е годы торговля выживала на грани экстрима и криминала. Но Качканар этого избежал. Не пропадали вагоны с товарами, не было криминальных разборок со смертельным исходом.
Николай Иванович вспомнил случай, как однажды им пришлось отбивать свои машины с помощью оружия.

— Было это под Новый год. Мы гнали четыре машины с виноводкой из Екатеринбурга. В то время мы брали с собой милиционера с оружием, — вспоминает Кравцов. — И наши машины начали преследовать. Милиционер, который нас сопровождал, сказал шоферам не останавливаться ни при каких обстоятельствах, а сам на ходу начал стрелять из автомата. Преследователи, а они были на легковушках, отстали. Вот и такое было.

Деньги ваши — долги наши

Магазины начали уходить в самостоятельное плавание. Отделились «Глория», «Рябинушка», да почти все магазины и столовые. Кто-то стал ООО, что-то ТО. Со временем, кто не смог или не захотел работать дальше, продали свои помещения. Так многие помещения сменили своих собственников.

— Кризиса особо наша организация не заметила, — говорит Кравцов. — Да, цены подскочили, труднее стало рассчитываться. Мы оказались многим должны. А должны еще и почему? Мы брали кредиты в банке «Северная казна» под 2% годовых. Да, тогда такие кредиты были. И когда магазины стали отделяться, все кредиты этих магазинов по праву преемственности остались у ОРСа. Помню, мы тогда банку даже склады свои отдали в счёт долга.

Бывший начальник вспоминает, что для коллектива свободное плавание было тяжелым временем. Приходили работники, жаловались, что не на что жить, не на что кормить детей.

Работали без денег

В перестроечные годы всё строилось на взаимозачётах.

— Инфляция, цены поднимались, и где-то какими-то договорами, взаимозачетами мы эти долги покрывали, — вспоминает Николай Иванович. — Мы какой-то школе продукты, она нам закрывает налог областной. Ни у кого денег нет, ничего нет, а вроде и сделали что-то. В общем, работали без денег.

«Кировский» мог появиться и раньше

Кравцов вспоминает, как предлагал Ковпаку открыть свои магазины в Качканаре.

— Когда у нас не стало хватать оборотных средств, я поехал к Ковпаку, предложил ему: у нас есть магазины, есть люди, есть база. Берите в аренду, работайте. Он ответил, что они пока осваивают Екатеринбург и окрестности, но и в Качканар когда-нибудь придут. Видимо, у него на тот момент тоже не хватало оборотных средств. В Качканар он пришёл лет через десять.

Альянс с Лесным

В попытках сохранить ОРС пришлось даже объединиться с «Электрохимприбором» из Лесного. Спонсором этого объединения был негосударственный пенсионный фонд, который потом обанкротился.

— Мы создали ТПО «Электрохимбибор», где я был исполнительным директором. Год дружно проработали. Потом видим, что у нас убытки — и разошлись. Так мы пытались сохранить наш ОРС.

Ты мне —я тебе

Вспомнили мы и те времена, когда на прилавках магазинов лежал не палтус копчёный, а «Завтрак туриста» и маринованные арбузы в трехлитровых банках.

— А ведь эти консервы были вкусными, натуральными. Сейчас попробуй найди такие, — улыбается Николай Иванович.

Снабжение города, действительно, оставляло желать лучшего. И наших снабженцев возмущало то, что Лесному, например, положено есть икру и тушёнку, а Качканару нет. Раньше всё было посчитано, одним городам было положено что-то привозить, другим не положено. И работникам ОРСа приходилось изощряться, выменивать те же трубы на рыбу.

— Почему-то никогда Качканару не привозили слив. И вот мы эти сливы добывали сами, меняли шило на мыло. Где-то достанем вагон леса, где-то ещё что-то.

В это же время начальнику ОРСа вместе с председателем горисполкома Владимиром Мироновым приходилось встречаться с трудовыми коллективами, ходить по школам. Вопросы люди задавали неудобные: почему полки пустые, почему нет мыла и так далее.

— Словами не накормишь: если нет продуктов, то их нет, — вспоминает Кравцов. — А когда ввели талоны, то это было вообще что-то. Ситуация в стране была тяжелая, а выплескивали всё на нас, торговых работников.

Стало полегче, когда ГОК начал отправлять свою продукцию за границу. В городе появились импортные товары, продукты питания. Шла одежда, винно-водочные изделия, лапша, ковры. Но опять же, был бартер, то есть отношения без денег.

— Это был подъём в нашей торговле, — охарактеризовал то время Кравцов.

Во времена дефицита появилось слово «блат». Или какие-то изделия, например, золото, придерживали, а в конце месяца «выбрасывали» на прилавок.

— Это делалось ради выполнения плана, а сейчас плана нет. Продавай, когда хочешь, но чтобы прибыль была.

Кормили ракетчиков

— Сейчас уже можно про это рассказывать, — говорит Кравцов. — Приехал ко мне командир воинской части, которая стояла за Сигнальным: «Выручай, солдат нечем кормить, дай какой-нибудь крупы, муки, еще чего-нибудь». Купить он ничего не мог – денег не было, и продукты в части кончились. Он приехал вовремя, как раз была осень, вагонов разгружать было много. Я попросил у него солдат на разгрузку. Они выгрузили вагоны, я отдал им тушенку, сгущёнку, крупы, макароны. Когда созваниваемся, он мне этот случай до сих пор вспоминает.

Потом эту часть закрыли.

НЗ мы не хранили

В былые годы на складах хранился НЗ — неприкосновенный запас на случай экстренных ситуаций. В Качканаре такого запаса не было. Может, и к лучшему.

— А вот в Лесном склады получше были: и системы охлаждения лучше, и техника. У них там были мясо, сахар и всё остальное. Пришло время, когда нечем стало кормить солдат в воинской части, и руководитель взял оттуда продукты. Так его посадили. Он сколько-то отсидел, вышел и вскоре умер. Такое тоже было.

История — в памяти и фотографиях

Мы рассматриваем с Николаем Ивановичем старые фотографии. В них вся история нашего ОРСа. Вот орсовская сандружина на соревновании санпостов. Вот хор предприятия на сцене ДК.
— Отличный был хор, девчата хорошо пели, — комментирует Кравцов.

А вот фотографии с собраний. Лица у всех серьезные. Вот какое-то совещание, вот собрание в конторе.

— Это Анна Александровна Игнатович, заведующая обувным магазином. А это председатель профкома Анна Андреевна Новосёлова. Вот Галина Бажина, работала в «Огоньке». Наталья Баудэр, Мыльникова, вот бывший начальник ОРСа Осколков. А вот мы на демонстрации 7 ноября. Вот Маевская, заведующая 10-й столовой, Григорьева, Журавлёва.

Вот фотография спортивной команды на стадионе. Среди них и молодой, с копной тёмных волнистых волос, стоит Николай Кравцов.

А это общая фотография коллектива ОРСа.

— Это мой зам Александр Сабиров. Это товароведы Юферова, Решетникова. Любимова работала в «Мебельном», Анна Александровна Ширяева в «Весне», Пономарёва в «Одежде», Людмила Серебрякова – в тканях. А это Дегодя, наша проверяющая. Вот главный товаровед базы Назайкин Владимир Петрович.

Знакомые имена, фамилии, лица. Чёрно-белые фотографии, чёрно-белая история города, история предприятия, без которого город не смог бы нормально жить и работать. Сегодня и мы с вами вспомнили эту историю.

Лариса Плесникова