Он рисовал Качканар

ГОК строится. 1963 год

Мы заканчиваем публикацию воспоминаний заслуженного художника Александра Бурака — одного из самых значимых живописцев Урала. Он запечатлел в своих картинах начало строительства города и комбината. Четыре его работы сейчас находятся в музее комбината.

В 1952 году я с группой художников снова поехал на Качканар. Меня тянула его суровая красота. На этот раз я ехал в знакомые места и был проводником для товарищей. Новой жизнью зажил старинный прииск Косья. Там и здесь выросли новые дома, много людей, машин. Сразу чувствовалось — ожил Качканар. Еще дорогой слышали мы, что сюда наехало много геологических партий, ведутся большие разведывательные работы.

Вот мы и на вершине. Но я не узнаю её. Словно гигантские ходули, высятся между камней треугольники буровых вышек. Одна… две… три… пять.

Бригадир монтажников Ю.Азаренко. 1962 год

У вышек горят костры, снуют люди. Это геологи бурят серую громаду горы, изучают её недра, проверяют и подсчитывают богатства, которые таит в себе Качканар.

Мы подошли к ближней вышке.

— Здравствуйте, товарищи!

— Здравствуйте! Милости просим.

Завязывается разговор. К нам подходят весёлые, сильные люди.

— Вы что, художники? Приехали рисовать? Успевайте, а то скоро разроем.

У бурильного станка возится рабочий. В его светлых волосах играют лучи солнца. Я быстро направляюсь к нему. Конечно, это Рудик.

Лицо его возмужало, над губой пробивается светлый пушок. Обветренное лицо посмуглело; лишь светлые кудрявые волосы остались прежними, и сейчас они не могут поместиться под кепкой, лезут из-под козырька.

Рудик окончил десять классов и решил поработать с геологами, а потом поступить в техникум.

Друзья-художники разбрелись в разные стороны, а я остался с бурильщиками. Теперь уже меня волновала не природа, а люди, их работа. Тем более, здесь мой старый приятель Рудик.

На дикой неприступной вершине, куда и пешком-то еле заберешься, среди хаоса скал — вышки, машины, спокойно работающие парни.

— Как же завезли сюда станки, трубы? — спросил я.

— Мы же не туристы, это они готовятся месяцами к походам, — улыбаясь, ответил Рудик. — Зимой, когда щели между камней забиты снегом, по твердому насту на лошадях притащили станки и все необходимое…

Там, у будки, в которой ночевал Рудик, зародилась у меня мысль написать картину «К вершине горы Качканар». Я писал много этюдов: делал зарисовки буровых вышек, рабочих, рассматривающих керны, ловко орудующих у станков.

Работа над картиной продолжается несколько лет. И вот опять я на Качканаре. Теперь это не тихое местечко, это город Качканарск. Большие дома с паровым отоплением, с ваннами, магазины, общежития, клуб. Еще больше строится: растут новые корпуса жилых зданий, бетонного завода, лесопильного и деревообрабатывающего цехов. Работают экскаваторы, по всем направлениям снуют машины.

Качканар. 1959 год

И опять, представьте, встречаю Рудика. Возмужавший, энергичный, жизнерадостный. Он здесь хозяин, страстный участник огромного строительства, молодой специалист.

Как и первые два раза, Качканар захватывает. Я работаю над полотном, стараюсь передать размах строительства.

Черная металлургия на Урале будет продолжать развиваться, нужна руда. В контрольных цифрах семилетки, в докладе на XXI съезде партии говорилось о нашем комбинате. В 1965 году он должен дать шесть миллионов тонн агломерата. Чтоб получить такое количество, нужно переработать десятки миллионов тонн породы. Каждые шесть минут из карьеров будет выходить эшелон руды. Карьеры будут оснащены мощными экскаваторами, добывающими руду открытым способом. Как бывало прежде, мы с Рудиком забрались на высокую гору. Перед нами широко раскинулась панорама стройки.

— Там, вдали, видите, Гусевы горы, — увлеченно рассказывает Рудик, — это карьеры первой очереди. Вон там, где расчищена площадка, будут корпуса дробилок. Корпус крупного дробления — это гигантское здание, такое, каких еще не строили в нашей стране. Глубина котлована превысит шестьдесят метров.

Больше десятка экскаваторов и около сорока пяти самосвалов выроют его, как намечено по графику, за полтора года. А сколько нужно уложить бетона в фундаменты! Наземная часть поднимется на тридцать метров. А вон там, около леса, вырастет корпус мелкого дробления. Порода пойдет по транспортерам, по ленте шириной в два метра, и будет дробиться до состояния зубного порошка. Рядом разместится цех сухой магнитной сепарации.

После обогащения концентрат поступит на агломерационную фабрику, где мелкие частицы руды при высокой температуре будут спекаться, получится агломерат с шестьюдесятью тремя процентами железа, это лучшая пища для доменных печей. Агломерат пойдет на Ново-Тагильский, Кушвинский и другие заводы.

Комбинату нужно много воды, на реке Вые соорудят плотину высотой пятьдесят три метра. Глубина водохранилища достигнет тридцати трех метров. Чтобы построить плотину, нужно около трех лет, а первую очередь комбината решено пустить в 1961 году. Поэтому изыскиваются возможности и другого водоснабжения.

Создание Качканарского моря. 1962 год

Вот что рассказывает Рудик.

Я горжусь тем, что знаю своего приятеля с детских лет. Он рос на моих глазах, он водил меня по диким склонам Качканара, по бурно растущему городу, по местам будущих корпусов. В кипучей жизни создающегося Качканарского комбината такие люди, как Рудик, мне представляются героями будущих картин.