Имя единственного фермера Михаила Дутчина в Качка­наре известно всем. Его продукция хо­рошо распространяется в го­роде. Недавно бизнесмен от сельского хозяйства открыл свою торговую точку.

Перед поездкой на фер­му Михаила Дутчина кол­леги предупреждали меня: «Одень что-нибудь постарее, пропахнешь вся!». Но нам, журналистам, всегда неког­да, надо встретиться сегодня и сейчас. Не договорившись с фермером об экскурсии за­ранее, я поехала, в чем была.

Михаил Иванович был на автомобиле сына:

– Моя машина пока в ре­монте, езжу на его машине, – рассказывает Михаил по дороге на ферму. – Сын мне помогает во всем. Знаете, это самое главное в жизни, чтобы с семьей повезло. А внуки! Вот моя отдушина. Внучка старшая все время проводит у меня на ферме. Я ей коня подарил специаль­но!

Об этой лошадке мне уже рассказывали. Старый конь по кличке Важный – породи­стый спортсмен, участвовал в скачках с барьерами, а ког­да состарился – хозяева его просто отдали.

Фермерское хозяйство Дутчиных расположено не­далеко от города, сразу за поворотом на сады. Едем- едем, и вдруг – среди про­леска открывается вид на ферму. Незапертые ворота, на дороге – собачья конура. Красивый мощный черный ризеншнауцер клацает зуба­ми на цепи.

– Его хозяева усыпить хо­тели. Он у них пять лет про­жил, потомство породистое давал, а потом не нужен стал. А я его из ветлечебницы за­брал. Через две недели за ним хозяин приехал, а соба­ка отвернулась от него. Тот, кто любит животных, до­брый и хороший человек. А тех, кто животных обижает, я вообще не принимаю.

Машина мягко въезжает на территорию фермерского хозяйства, нас сразу окружа­ют собаки.

– Бродяжки. Пришли ко мне зимой сами. Не при­кармливал я их даже. Просто с садов пришли. Их хозяева побросали.

Выходим из машины, один, самый игривый пес, прыгает вокруг, ластится, танцует.

– Сейчас я работникам крикну, они Важного выпу­стят, и бычков посмотрим. У меня герефорды живут. Без­рогие быки. Я купил одного, он коровок покрыл, они при­плод дали. Будем произво­дить мраморное мясо.

Михаил рассказывает, что агротехническому делу специально не учился. Из­учал все сам, по книгам, на своем опыте.

Работников Михаил соби­рает с окрестных городков и поселков. Как говорит фер­мер, качканарцы работать на ферме не хотят и не умеют.

– Не беру качканарских, они все спиртоточки в садах знают. А новенькие полгода хотя бы поработают, пока освоятся. У меня строгий сухой закон. Пить нельзя категорически. И животных обижать нельзя. Не беру на работу и гастарбайтеров. Они не любят животных и женщин, для них женщина не человек. И ни один мимо собаки не пройдет, чтобы ее не пнуть.

С рабочими кадрами большая проблема. Не идёт работать в сельское хозяй­ство молодежь, нет квалифи­цированных рабочих. Через несколько лет буду брать лю­дей с высшим образовани­ем на ферму, – иронизирует Михаил.

Требуются ему мужчины и женщины, умеющие уха­живать за животными.

– Доярки, например, нуж­ны. Зарплата 9 тысяч, мясо, молоко, хлеб бесплатно.

Пока Михаил мне всё это рассказывает, слышится шум – выбежал на свободу Важный, подошел с опаской. Я протянула руку, чтобы по­гладить его – он зафыркал, повернулся задом и пошел важной походкой. Одно на­звание что Важный. Подхо­дил он так несколько раз. В это время работники – двое мужчин лет сорока, выпу­стили бычков. Герефорды черные и красные. С меня ростом, крупные, видно, что ухоженные и не изможден­ные, бычки сразу бросились на свободу. Один герефорд снег увидел, запрыгал, побе­жал, поскользнулся на льду, упал. На шум вышла и жен­щина, они втроем долго не могли загнать ошалевшего от свежего воздуха бычка.

У меня на глазах разво­рачивалась прямо идил­лическая картина: на фоне огромных круглых тюков с сеном бегают собаки за ло­шадью, потом лошадь разво­рачивается, скачет за собака­ми. Трое рабочих пытаются загнать безрогого бычка в стойло. Подошла к нам и ла­стится красивая трехцветная кошечка. Рядом сложены кучи навоза и мешки с хле­бом. А запах такой стоит, за­качаешься! На ферме Миха­ила Дутчина есть даже пруд, где водится рыба. Настоящая деревня в нескольких кило­метрах от города.

Как рассказывает Миха­ил Иванович, всего у него в хозяйстве более 300 сви­ней, 150 коров и бычков. В день нашей встречи Миха­илу привезли индюшат и индоуток. Фермер говорит, что попробует заняться пти­цей, развести и гусей, и уток. Мечтает он и о страусах на ферме, но не для продажи, а для души.

– Сами рожаем, сами вы­ращиваем, сами продаем, – гордится своим нелегким трудом Михаил Дутчин. – С начала 90-х годов таких эн­тузиастов, как я, было 78. Я остался один, работаю, кру­чусь уже больше 20 лет.

На сегодня Михаил Дут­чин – единственный в горо­де фермер-производитель. Он предоставляет качканар­цам возможность покупать свежее экологически чистое мясо, а не заморозку из Аф­рики или Америки. Но, как считает Михаил Дутчин, го­сударство, кажется, делает все, чтобы его фермерское хозяйство умерло. Ужесточа­ющиеся с каждым днем тре­бования Роспотребнадзора не дают фермеру нормально развиваться.

Сначала Михаилу запре­тили держать свиней.

– Поголовье прираста­ет, покупатели есть, почему бы не работать? Так нет же, Роспотребнадзор заставля­ет строить бетонный забор вокруг территории фермы, чтобы защититься от афри­канской чумы! Раньше их устраивал деревянный, сей­час же нужен бетон. Я посчи­тал, что на этот забор нужно 7,5 миллионов! У меня про­сто нет таких средств.

И фермеру пришлось убрать с фермы свиней. Сейчас качканарского пред­принимателя заставляют строить убойный цех для крупного рогатого скота. Цена вопроса – 4 миллиона рублей. Без этого цеха хо­зяйство Михаила Дутчина просто закроют.

– С 1 мая есть предпи­сание запретить дворовой забой скота. Надо строить специальный цех, но это еще пол беды. Я его построю. Но из цеха должен быть отдель­ный выезд. По новым требо­ваниям Роспотребнадзора ввозить живой скот необ­ходимо по одной дороге, а вывозить мясо по другой. И теперь мне нужно пробивать дорогу через болото!

Михаил Дутчин собирает­ся летом завершить строи­тельство цеха площадью 100 квадратных метров. В цехе будет лаборатория, разде­валка для рабочих, щитовая. Он уже набрал бригаду стро­ителей. Но качканарский отдел архитектуры не раз­решает строительство цеха без проекта, хотя, как гово­рит фермер, в министерстве сельского хозяйства разре­шают строительство и без проекта. Как только решится вопрос с проектом, строите­ли приступят к работе.

На строительство убой­ного цеха предприниматель взял кредит. Из качканар­ского бюджета по програм­ме поддержки агропромыш­ленного комплекса Михаилу Дутчину выделили 20 тысяч рублей.

Сам Михаил Дутчин го­ворит, что ни у кого никогда ничего не просил, и духом не падает:

– Как бы меня не давили, я выживу. Назло всем. Харак­тер наверное у меня такой: чем больше меня притесня­ют, тем крепче я становлюсь.

Михаил Дутчин планиру­ет развивать свой бизнес и дальше. В планах – постро­ить на ферме дом для своей семьи, купить для коня Важ­ного лошадку.

– Вы приезжайте лучше летом! У меня здесь такая красота! Лес какой! Воздух! Красота!

Неунывающий и жизне­радостный характер Михаи­ла Дутчина не позволяет ему пасовать перед трудностями. Одинокий фермер с желез­ным характером, готовый трудиться день и ночь не только ради своей прибыли, но и для людей, просто не вписывается в систему госу­дарства, которое ориентиро­вано на общество потреби­телей.