Соловьев: От столкновения с американцами трещали борта
С детства моряк Юрий Соловьев рисовал корабли с самолетами и был запевалой в школьном хоре
Начинал с острова Русский
После полугодового обучения в школе связи на острове Русский Юрий Донатович поступил радиотелеграфистом на ледокол «Садко». Служил на тихоокеанском флоте с 1969 по 1972 год.
Теперь корабль, на котором ходил в походы качканарский моряк, передали гражданским, и сняли с него все пушки.
Юрий рассказывает, что пытался найти сослуживцев в Интернете но ничего не вышло.
Родился Юрий Донатович в Нижнем Тагиле. Когда маленькому Юре был год, он вместе с родителями переехал в Кушву и жил там до пятнадцати лет. За три года до начала службы в армии переехал к отцу в Ригу.
Юрий вспоминает, что с детства любил качаться на качелях, поэтому морская болезнь ему была не страшна:
— В Риге у нас были качели на большой березе. Я мог там подолгу качаться. Соседка всегда спрашивала: «Юра, у тебя голова не кружится?».
Мог стать подводником
От службы на подлодке Юрия отделяли несколько шагов, но судьба распорядилась иначе.
— Я барокамеру проходил, все нагрузки выдержал, а у некоторых парней кровь из ушей текла. Вышел из кабинета, меня здесь же пригласили в другой. Там сидит майор, смотрит мой военный билет, а там запись: специальность до призыва — художник. Он мне говорит: «Художник, вы меня нарисуете?». Я ответил, что попробую. Хотя портреты никогда не рисовал. Он дал мне карандаш с бумагой. Я нарисовал, оказалось, похоже. Потом он спросил про слух, я ответил, что в школьном хоре был запевалой. Как сейчас помню, на каком-то празднике в школе объявляют: «Песня «Взвейтесь кострами, синие ночи», сводный хор школы №3, запевала Юрий Соловьев». И смех по рядам, хи-хи-хи — «запевала Соловьев!».
Выяснилось, что слух у Юрия есть, и майор направил его в школу связи. А на подлодку, признается моряк, ему и не хотелось.
— Никто из ребят не хотел попасть в подводники. Помню, когда с острова Русский я попал на корабль, среди матросов прошел слух, что советская подводная лодка затонула после столкновения с американской. Они повредили себе рубку, а нашей лодке пропороли днище, после чего наши подводники затонули на глубине пяти километров. Потом американцы подняли советскую подлодку, но она при подъеме переломилась, и часть моряков осталась в отсеках. Тогда советская власть открестилась, сказав, что это не наша подлодка. Американцы в свою очередь похоронили наших подводников с почестями. Гробы были накрыты советскими военно-морскими флагами. Близким погибших советских моряков власти сказали, что их родные погибли при исполнении служебных обязанностей. Тела они так и не увидели, — вспоминает Юрий.
Удаляли аппендицит в походе
На корабле бывало всякое. Уходили в поход на четыре месяца. И в одном таком походе рулевому матросу удаляли аппендицит. Юрий вспоминает, что парень упал прямо на посту. Терпел до последнего, даже перитонит уже начался.
— Операцию ему делал майор медицинской службы. Он был мастер на все руки, даже зубы лечил. Правда, обезболивающих не было, спирт даст и выдерет зуб, — рассказывает Юрий Донатович.

Готовы были стрелять в любую минуту
— Однажды в 1971 году нам нужно было встретить караван наших боевых кораблей, который шел северным путем через льды Арктики. До моря Лаптевых их сопровождал ледокол «Ленинград», а мы должны были провести их через Берингов пролив в Петропавловск. Там было два эсминца и восемь десантных кораблей. Берингов пролив мы прошли благополучно. Когда проходили мимо острова Святого Лаврентия (это американская территория, там располагалась их база), к нам навстречу отправился американский ледокол «Айленд». Мы рассредоточились так, чтобы, насколько можно, наш караван прижался к Чукотскому берегу. Американский корабль пытался прорваться, чтобы посмотреть, поснимать, задокументировать. Мы в буквальном смысле сталкивались с «Айлендом», даже борта трещали. Артиллеристам приказали занять посты и направить пушки в упор. Американцы увидели, что нас не взять, и отошли в сторону. Они открыли ангар, оттуда вылетел вертолет, и он сфотографировал, что им было нужно. Получается, мы боролись зря, — говорит Юрий.
Фотографии проходили проверку
На корабле, рассказывает Юрий, им было запрещено фотографировать. Только с разрешения руководства и лишь на фоне стены:
— Я был в хороших отношениях с секретарем комсомольской организации нашего корабля, у него был фотоаппарат. И то он все свои пленки показывал замполиту. Тот все просматривал, какие-то кадры выстригал ножницами.
На корабле была партийная организация, проводили партийные и комсомольские собрания.
Юрий вспоминает, как в шторм ледокол очень сильно болтало, бывало по несколько суток:
— Представляете, корабль поднимался на десять метров вверх, затем опускался на десять метров вниз. Затем с боку на бок. У кроватей даже бортики на такие случаи были, чтобы матросы не выпали.
11 человек на место
После службы Юрий поехал поступать в Красноярское художественное училище. Парню удалось пройти конкурс из одиннадцати человек на место. После четырех лет обучения получил диплом по специальности художник театра. Работал в драматическом театре, но из-за небольшой зарплаты пришлось уйти.
Возглавлял бюро эстетики
В восьмидесятом году Юрий вместе с женой переехал жить в Качканар, устроился в «Уралдомнаремонт», где проработал девять лет. После Юрий Донатович трудился в бюро эстетики ГОКа. Последние десять лет перед выходом на пенсию возглавлял эту организацию.
В море есть динамика
Море не покидает Юрия до сих пор. У мужчины есть хобби — писать картины.
— Морская тема мне ближе всего. В море есть динамика, мне нравится передавать движение волн, состояние неба. Украшают мои картины корабли.
На написание картин Юрия вдохновляет сам процесс. Главный ценитель его работ — любимая жена.
Юрий Донатович признается, что ему очень бы хотелось вновь побывать в местах службы, но добираться туда очень дорого