Сергей Кирьянов: «Прыжки с аэростата мне не забыть никогда»
Сергей Николаевич Кирьянов в прошлом году отметил 75-летний юбилей. Живёт он в своём доме в Валериановске. Небольшой домик на Кирова всегда рад принять его детей, внуков и правнуков. Жизнь пенсионная — размеренная и спокойная. Но есть у Сергея Николаевича традиция: 2 августа он обязательно надевает камуфляж и голубой берет и едет в парк «Строитель» отмечать свой праздник — День ВДВ.
Кирьянов — старейший десантник Качканара. Он был призван в армию осенью 1958 года из поселка Уралец, что под Нижним Тагилом.
— В военкомате предложили пойти в воздушно-десантные войска. Я согласился, — вспоминает Сергей Александрович. — А что, интересно мне было. У нас тогда набор был полностью с Урала. Сначала нас отправили в Кострому. Прослужили мы там год. Потом перебросили в Ош, через год — в Чирчик.
Служил Кирьянов в дивизии резерва министерства обороны, был и водителем, и механиком одновременно.
Ветеран ВДВ вспоминает, что каждый год их привозили на новое место, и всё время приходилось строить и обживаться.
— В Ош приехали, а там посреди степи стойла после табуна лошадей остались да казарма. Технику некуда было ставить. Мы эти стойла бульдозером снесли, стали строить навесы для техники. Только немного обжились — нас перебросили под Чирчик. Туда приехали, тоже стали делать навесы для техники. Самоходки были с брезентовыми крышами, их никак нельзя было оставлять под открытым небом. Оттуда и демобилизовался.
Несмотря на то, что молодому солдату больше дел приходилось иметь с техникой, но прыжки были обязательны – четыре за год. Всего Кирьянов спускался с небес на землю 13 раз — ровно с чертову дюжину.
— Первый свой прыжок, конечно, помню, — улыбается Сергей Николаевич. — Это было в Костроме. И прыгали мы еще с аэростатов. Привезли нас на поле, загон такой метра три высотой, плетеный из прутьев. Внутри стоит это чучело — аэростат. На боках крючки, на них мешки брезентовые с песком навешаны. У нас была машина «ЗИЛ» с лебедкой. Так этот аэростат был привязан тросом к лебедке.
От аэростата корзина идет. В неё садятся три десантника и летун, его еще вышибалой называли. Снимаем мешки потихоньку, и аэростат поднимается. С самолета-то легче: раз — и прыгнул, ничего не видишь, заранее испугаться не успеешь. А в корзине поднимаешься потихоньку, земля всё дальше, аэростат ходуном ходит… Летун дверку в корзине открывает — первый прыгает. После него корзина виляет: стоишь на порожке – и боишься.
Пришлось Сергею Николаевичу прыгать с «АН-12». И только в конце службы пару раз довелось прыгать с грузового «АН-24». Вот там тоже страшно: люки внизу открываются.
— А были такие, кто вообще прыгать не мог? — спрашиваю своего собеседника.
— Старшина у нас был, узбек. Когда первый раз ему нужно было прыгать, он побелел весь, так за стойку самолета ухватился, что его втроем не могли оторвать. Если бы в самолет затолкали, там деваться некуда: пинок под задницу — и пошел. А его даже в самолет погрузить не могли. Перед вторым прыжком та же история. Так его потом списали куда-то из нашей дивизии.
— А что еще запомнилось больше всего?
— Никита Сергеевич в Чирчик приезжал. И пока он ехал от аэродрома до дачи, по обеим сторонам дороги вывели все войсковые части для оцепления. А он ехал в открытой машине и всем махал рукой.
Кирьянов признался, что службу вспоминает часто. Своих сослуживцев помнит до сих пор, хоть и не поддерживал с ними отношения после демобилизации. Вспоминает, как прыгали с парашютов ПД-47. Они были перкалевые, старые, замызганные. Помнит до сих пор их шелест. Купол был квадратным, прошитым через каждые 70 сантиметров. Круглые шелковые парашюты тогда были у офицеров, и то не у всех.
— Однажды я прыгнул, и у меня квадрат лопнул. Надо выпускать запасной парашют, а его же потом замучаешься укладывать обратно. Поэтому я не вытянул запаску, понадеялся, что всё обойдется. Не испугался, не первый год уже служил: что пугаться на третьем-то году? Приземлился, мне сказали: «Трое суток гауптвахты». А всё равно не посадили: я же за механика был, работать за меня всё равно некому было.
А еще вспоминает Сергей Николаевич красивую природу Азии, зеленые горы с вечно белыми шапками снега на вершинах. Утром встаешь — погода ясная-ясная. Ночью холодно, днём жарко.
После армии, в 62-м, приехал Кирьянов строить Качканар. В 1969 году снова пришлось ему побывать в тех местах, где служил.
— Неожиданно призвали нас на переподготовку. Одних шоферов набрали. Собрали нас на сборном пункте, и ждали мы, пока придут машины «ГАЗ-93». Оказывается, мы должны были не военные навыки повторять, а убирать урожай в Средней Азии. Одели нас в солдатскую форму и повезли в Казахстан. Там хлеб убрали, стали рис убирать, потом тюки с соломой возили для овец. В Киргизии убирали сахарную свеклу. Забрали нас на «переподготовку» в конце августа, а домой мы вернулись только к Новому году.
Так вот и пришлось побывать Сергею Николаевичу в Средней Азии еще раз.
Для сегодняшних десантников и перкалевые парашюты, и прыжки с аэростата — настоящая история становления ВДВ. А Сергей Николаевич, как непосредственный свидетель и участник всего этого, с удовольствием делится воспоминаниями с нынешними красавцами в голубых беретах.