Письма мэру

Уважаемый господин мэр! Знаете ли Вы, что вся наша жизнь состоит из мелочей? Я имею в виду жизнь повседневную, даже рутинную, которую мы героически проживаем на вверенной Вам территории городского округа. Особенно в зимнее время, когда даже падающие с неба снежинки, безумно красивые в микроскопическом рассмотрении, заставляют нас задуматься о бренности городской жизни.

Падающий с неба снег, господин мэр, это конечно не мелочь, а всем известное еще с уроков природоведения явление природы, случающееся в наших широтах ежегодно, скажем, с ноября по март. Я думаю, Вы были хорошим учеником в школе, и знаете об этом не хуже меня.

А мелочи начинаются потом. Представьте себе: выпал снег. Потом выпал еще и еще. Дети радуются, а Эдуард Маслов с вверенными ему силами проявляет геройство на центральных улицах города. Причем, надо сказать, весьма и весьма неплохо. Я бы вообще выдал ему медаль, а Вам, уважаемый господин мэр, может быть даже и орден за столь оперативно выигранную битву со снегом. Если бы, увы, не мелочи, о которых я так долго собираюсь сказать. Вернее, собираюсь с духом, поскольку ниженазванные мелочи едва не стоили мне благополучия в моей семейной жизни.

Как Вы знаете, господин мэр, есть в седьмом микрорайоне три улочки с коттеджами, в которых раньше жили начальники и передовые рабочие, а нынче обитают сплошь пенсионеры, разбавленные одним депутатом, одним бывшим мэром, мною и еще несколькими лицами неизвестных занятий.

Так вот. Приехавши домой на обед, я был встречен женой с заявлением о необходимости срочно доставить ее на автомобиле в один из многочисленных супермаркетов для покупки то ли вещи, то ли продукта, нужного, как обычно, прямо сейчас. А приехал я, надо сказать, с уже подпорченным настроением. Дело в том, что буквально за пять минут до этого я серьезно приложился пузом своего «Соляриса» с клиренсом 160 мм о бугор на съезде с улицы Крылова, который образовался после очистки вышеозначенной улицы. Скажу честно, господин мэр, в этот самый момент я вспомнил о Вас.

Вторая мелочь, еще более неприятная, ждала впереди. Погрузив жену в машину, я поехал по привычно нечищеной нашей тихой улочке в сторону восьмого микрорайона, чтобы подняться по безымянной улице мимо «Канделя» вверх. Но не случилось. Какой- то мощный механизм срезал снег с безымянной улицы до самого асфальта, образовав перед нашим проулком четвертьметровый обрыв, преодолеть который было никак не по силам.

— Давай, назад! – горячится в ухо жена. А сзади уже машина, нетерпеливая, сигналит, мол, чего встал. А дальше еще одна. А впереди обрыв – не проехать. А в ухо жена горячится. И внутри такая злость вдруг вскипела – аж самому страшно.

Помню только, что я говорил непечатные слова, что за мною в обычной жизни не водится, упоминал Ваше имя и еще что-то, из-за чего на меня жена сильно обиделась и несколько дней со мной не разговаривала.

Какая мелочь, скажете Вы. И будете неправы. Наверное, каждый из качканарских автомобилистов сегодня поминает недобрым словам и Вас, и Эдуарда Маслова, и других героев битвы со снегом, забывших, что кроме основных улиц города есть и другие, по которым тоже приходится передвигаться. А главное, выезжать с них. А это уже не мелочи.

С уважением, Геннадий Трушников