В «Новом Качканаре» от 29 января была опубликована статья «Ледниковый период» в туберкулезном отделении». В это же время в редакцию обратились жители общежития №25, что в четвертом микрорайоне, рядом с тем самым отделением. Обеспокоенные качканарцы жаловались на мужчин, больных туберкулезом, проживающих вместе с ними в одном общежитии.

Случай четырехлетней давности

Татьяна Федорова приехала в Качканар семь лет назад в поисках работы – в родном ивдельском рай­оне она попала под сокращение, и чтобы доработать до пенсии, перее­хала в Качканар. В общежитии она до сих пор живет по договору соцнайма.

Четыре года назад на третьем эта­же общежития №25 обитал одинокий мужчина, который вел асоциальный образ жизни и частенько злоупотре­блял спиртными напитками. Кроме того, он наблюдался в дневном ста­ционаре туберкулезного отделения. Когда жители узнали, что он болен туберкулезом, то написали коллек­тивное заявление в администрацию с тем, чтобы приняли хоть какие-ни­будь меры для их безопасности.

Мужчина вскоре умер, а после его смерти комнату обработали. Жите­лей предупредили, что у него была закрытая форма туберкулеза, бо­яться которой не стоит. Однако со­хранять спокойствие жителям было нелегко, зная, что в любой момент жертвой заболевания могли стать их дети. Комната бывшего постояль­ца до сих пор не заселена новыми жильцами.

— А какая разница, открытая фор­ма или закрытая? У меня отец болел туберкулезом. Наш дом постоянно обрабатывали, так как боялись, что заразятся дети, — говорит Татьяна.

Общий душ на четыре этажа

Спустя пару лет после этого про­исшествия жители общежития уз­нали, что вновь столкнулись с этой напастью. Как они утверждают, на втором этаже вместе с семейными жильцами живут двое мужчин, боль­ных туберкулезом, один из которых в полном расцвете сил, а другой мо­ложе. На втором этаже 20 комнат, из них несемейных три — при этом жи­вет много детей, есть беременные. Мужчины с заболеванием наравне со всеми пользуются общим душем и общими туалетными комнатами.

— Который постарше – лечится и пьет… А какой смысл лечиться, если он пьет? – задаются вопросом жиль­цы. – Хоть и говорят, что болезнь со­циальная, но ведь может заразиться кто угодно! А эти мужчины ходят и плюют на пол в общих местах, во­дят к себе не понятно кого. Одного из них недавно на «Скорой» увезли в больницу, потом перевели в тубер­кулезное отделение, а он на следу­ющий день со словами «Не дожде­тесь!» оказался в общежитии.

Жильцы общежития вспоминают, что в былые времена перед заселе­нием обязательно требовали прой­ти флюорографию, а сегодня она не обязательна.

— Когда я оформлялась в общежи­тие, то проходила через туберкулез­ное отделение. Пока не принесешь справку, никого не заселяли. А что сейчас творится? В общежитие попа­дают и без справок. Все ходят в один душ! Мы не можем быть спокойны, что наши дети не будут заражены. Я сама прихожу, руки мою, хлоркой обрабатываю, а за детьми постоян­но ведь не уследишь. Говорю внучке: «Сиди дома, никуда не ходи», — гово­рит Татьяна Федорова.

Алексей, сосед Татьяны с первого этажа, в общежитии вместе с семь­ей живет 19 лет, за это время успел вырасти их сын. Порядки нынешне­го заселения давно уже не удивляют мужчину: он уверен, что жаловаться бесполезно, никто ничего не изменит.

— Когда я заселялся 19 лет назад, нас тогда в душ не пускали — тре­бовали справку о флюорографии, — говорит бывший полицейский. – Сегодня заселяют всех подряд – осво­божденных и наркоманов. Сделали бы для них отдельное общежитие, но их только переселяют из одного в другое. Ходил перед выборами депу­тат Помазкин, обещал вопросы по­решать, давал номера телефонов, а что толку! Выборы прошли, телефон­ные номера стали недействительны, а проблемы так и остались.

Прописано —50, живет — 200!

Жители провели меня по обще­житию, по дороге рассказывая, где живут благополучные, а где не очень. Со слов Татьяны Васильевны, обще­житие с недавнего времени име­ет статус дома, плата начисляется по-новому. Алексей рассказал, что ранее паспортный стол регулярно проверял каждую комнату по чис­лу проживающих и прописанных. И если сегодня в общежитии прописа­но 50 человек, то фактически прожи­вает около 200!

— Почему заведующая не забо­тится о жильцах, не принимает ни­каких мер для тех, кто не в состоянии сменить общежитие на квартиру? — спрашивают жильцы. — Поэтому все и ругаются – нас никто не слышит!

Жалуясь на бесполезную заведую­щую, которая руководит сразу тремя общежитиями, они утверждают, что увидеть ее на рабочем месте – боль­шая редкость. Качканарцы были бы рады ее убрать, а вместо нее готовы выбрать Елену, жену Алексея.

20 января на приеме у главы го­рода Сергея Набоких побывала еще одна жительница общежития Вик­тория, которая на встрече затронула вопрос и по больным туберкулезом.

— На приеме у мэра я рассказала о проблеме, он ответил, что рассмо­трит, но за решением нужно подойти еще раз, — сказала Вика. — С алкого­ликами мы ничего не можем сделать, ответил он мне. По поводу дебоши­ров посоветовал вызывать полицию, которая, кстати, приезжает только через 1,5 часа после вызова…

Диагноз не означает, что человек не должен там жить

Так считает главврач городской больницы Лилия Ворончихина:

— В дневном стационаре — не все больные с тяжелой формой тубер­кулеза. Когда идет обострение за­болевания, то лечение проводится в круглосуточном стационаре. Есть па­циенты, которые покидают лечебное учреждение, они создают угрозу не только себе, но и остальным людям.

Но есть много людей, которые го­дами не проходили флюорографию. Сегодня в Качканаре таких около че­тырех тысяч. Был случай, когда мы обращались за принудительным ле­чением в суд, но мужчина один день пролечился и покинул учреждение. Жителям общежития я могу посове­товать написать обращение в Роспо­требнадзор, указать, что живет сосед с активной формой туберкулеза, они должны сделать запрос в ЦГБ. Пока к нам никаких запросов не поступало. Но сам по себе диагноз не означает, что человек не должен там жить.

Проверка и жилищная комиссия

Конечно, семьи, которые сегодня живут в общежитиях вместе с больны­ми людьми, волей-неволей становят­ся заложниками ситуации. Бесспорно, что и в обычном многоквартирном доме могут проживать люди с откры­той или закрытой формой туберкуле­за, но риск заболеть туберкулезом у них гораздо меньше, так как меньше мест общего пользования.

Ведущий специалист жилищного отдела УГХ Юлия Шаброва расска­зала, что при заселении в общежи­тие требуется справка, что человек не состоит на диспансерном учете в тубдиспансере, с открытой формой заболевания заселять в общежитие они не имеют права.

— В описанном случае, если у жи­телей есть подозрения на открытую форму туберкулеза некоторых жиль­цов, то пусть напишут коллективное заявление в УГХ. Мы проведем про­верку. Если информация подтвердит­ся, то будет проведена жилищная ко­миссия, на которой решится вопрос о дальнейшем месте проживания боль­ного жильца, — говорит Юлия Олегов­на. — В общежитии такие люди про­живать не должны.