2017 год. Тебе, родной Качканар, 60 лет. А мне 93 года. Н.Литвиненко».

Такую запись сделала в своей тетрадке Нина Фёдо­ровна Литвиненко, первостроитель, первый комен­дант палаточного городка.

Я держу эту тетрадку в руках. Нина Фёдоровна задумчиво смотрит в окно, где солнце сменяется тучами, где никак не наступит долгожданное тепло. За окном – её город, её родной Качканар.

– Да, Качканар меня спас, – произносит моя собе­седница, и повторяет, – Качканар меня спас.

Нина Плашкина про­шла Великую Отече­ственную медицин­ской сестрой, победу встретила в Берлине. Верну­лась домой в поселок Пес­чанка на Ису. Там и позна­комилась со своим будущим мужем. В 46-м Нина Плаш­кина стала Литвиненко.

– Я пела хорошо, на сцене выступала, он меня и заме­тил. Свадьба у нас была на Ису по старому обычаю, по­тому что какой я на фронт ушла, такой и пришли. Он был военным, служил в 55-й «непромокаемой» дивизии. Отправили нас в Финлян­дию. Старший сын у меня в Финляндии родился. Второй сын родился на острове Рус­ском. Отправили мужа на учебу в Ригу, и он там нашел другую. Так и расстались.

Вернулась Нина на Ис с двумя детьми. Работы не было. И тут объявили, что в тайге будет строиться город. Поехала Нина Фёдоровна в Нижнюю Туру, в гориспол­ком, к Семёну Ильичу Ердю­кову, проситься на стройку. И вот Нина, с чемоданом и младшим сыном Юрой (стар­ший Игорь остался на Ису с родителями, потому что хо­дил уже во второй класс, а в Качканаре школы не было), начала строительство своего города, города, который её спас, который стал её любо­вью на всю жизнь!

– А потом я получила пер­вую зарплату. Я же не рабо­тала: сначала в армию ушла, потом дети родились. И вот я получила свою первую зар­плату и не верю, и плачу, – Нина Фёдоровна сложила ла­дошки и смотрит на них так, как будто там и сейчас лежат её первые заработанные на Качканаре деньги. И слезы выступили у неё на глазах.

Рассказ Нины Фёдо­ровны прерывается долгими паузами. Она как будто что-то старается не упустить, всё вспомнить, обо всех расска­зать. В свои 93 она отлично помнит даты, фамилии и имена, не только связанные с Качканаром, но и с дово­енным и военным време­нем.

– Самое тяжелое время для Качканара было даже не 57-й, а следующий, 58-й год. В 1957 году главный инженер Евгений Ивано­вич Вергелис привёз с «се­мерки» котел. За вечер всё огородили и сделали ко­тельную. И поселок обогре­вался. А вот на следующий год котел убрали, не было ни тепла, ни электричества. И только 8 ноября 1958 года дали лампочку Ильича. Помню, собрал нас Верге­лис и сказал, что если мы не переживём эту зиму, то пропадет всё, что было сде­лано летом. Поэтому нам надо выстоять в эту первую зиму! Это всё тяжело вспо­минать.

– Многие не выдержива­ли, уезжали, было и поги­бали ребята, – рассказыва­ет Литвиненко. – Комаров было столько, что просто ужас! Хоть подол загибай на голову и заматывайся. Но первостроители пережили всё. Которым не нравилось, уходили, а коренные, кото­рые на уральской земле вы­росли, остались.

Вдруг Нина Фёдоровна запела:

Качканар – вторые Сочи,

на-ни-на,

Солнце греет, но не очень,

на-ни-на.

Там рычат в лесу медведи.

Вот куда мы, друг, поедем.

Вот дела!

– И на всё у нас была своя песенка. Я пела хорошо. И голос у меня был сильный. Даже поговорка была: «в Москве Левитан, а в Качка­наре Литвиненко». Или вот ещё:

Качканар мы строили,

Да баню не достроили.

Не ходите мыться:

Можно простудиться.

Тяжело давалось всё: первая зарплата, первая лампочка Ильича, первые бараки, где в одну комнату селили по две семьи, пере­городив кровати занаве­ской. Главное, чтобы была крыша над головой.

Когда Нина Фёдоровна получила первую комнату у «старого гастронома», она вошла в неё, затаив дыха­ние, а потом пошла цело­вать каждую стенку.

Город строился, а вот свою личную жизнь Литвиненко так и не смогла построить. Был у нее мужчина, вдовец, хо­роший человек. О нём она вспоминает с теплотой. Се­мью они так и не создали, потому что сыновья были против.

– Игорь мне сказал: мама, фамилию не меняй. Я говорю: Игочка, я не пойду замуж. Вы мои сыновья, и буду я только с вами. Через пять лет этот мужчина ушел из жизни. Очень хороший был человек, меня не оби­жал. Он всё удивлялся, что я войну прошла и рюмочку не беру и не закурила.

В 1963 году вступила в строй первая очередь Качка­нарского ГОКа.

Нина Фёдоровна вспо­минает, как однажды на ка­ком-то вечере собралось всё начальство комбината.

– И Семен Степанович Мальцев попросил меня спеть качканарские частуш­ки. На вечере были и Семён Леонтьевич Мясник, и Кан­дель был. Я спела. Мясник встает и говорит: «Идем-ка со мной в другую комнату». У меня сердце екнуло: всё, расстаться придется с Кач­канаром! Скажет: собирай вещи и уматывай из горо­да! Как это я смогу уехать? Зачем я пела эти частушки? Зашли в другую комнату. А он говорит: «Напишите мне эти частушки на бумажке, я, когда на пенсию выйду, петь их буду».

Нина Литвиненко отмеча­ет, что руководство в то вре­мя было хорошее, люди они были душевные. В её памяти они все живы. Виктор Бог­данович Миллер, Дмитрий Александрович Смирнов. Всегда спросят, как дела, не нужна ли помощь. Человеч­ные были все, простые.

Из рассказов Нины Фёдоровны я поня­ла, что Мира Ми­хайловна Мальце­ва занимает в её памяти и жизни особое место. О Мире Михайловне и её муже Семё­не Степановиче она расска­зывает с особой теплотой и любовью:

– Какая была женщина! Трудная у неё была судьба. И у Семёна Степановича тоже. Мира Михайловна всё отда­вала культуре.

Мира Михайловна стара­лась, чтобы строители моло­дого города не только рабо­тали, но и отдыхали. Как-то поехали качканарские арти­сты на концерт. Мира Ми­хайловна сшила всем длин­ные белые платья, на груди красовались красивые крас­ные розы. И тут Нина Фёдо­ровна опять запела своим звонким молодым голосом:

Качканарские артисты

На концерт собралися.

Мы машину ждали-ждали,

Так и не дождалися.

Мы приходим в гараж,

Видим там такой пейзаж:

Стоит автобус бес колес.

де колеса – вот вопрос.

– Мы опоздали на кон­церт и спели эту частушку. Помню, как-то я пошила платьице, хорошенькое та­кое, у горлышка три пуговки. Прихожу к Мире Михайлов­не, она посмотрела и гово­рит, что пуговки надо дру­гие: «Так ведь в Качканаре не продают еще пуговиц!». «Ну так что, что не продают, – говорит Мира. – Найдем». И отрезает у себя с платья пуговицы. Они и сейчас у меня. Она всегда говорила: «Я хочу, чтобы ты выглядела хорошо».

Нина Фёдоровна опять задумалась. Я не пе­ребиваю свою собе­седницу, не спраши­ваю, не тороплю, чтобы не потерять нить разговора, не прервать поток воспомина­ний. На журнальном столи­ке тикают настольные часы. Вот так и для Нины Фёдоров­ны качканарское время неу­молимо неслось вперед. Вот уже она работает в ЖКК. Ру­ководила городом в то время Клавдия Павловна Сухенко.

– Прихожу утром в го­рисполком, вызывает меня Клавдия Павловна к себе и говорит: «Вот ты скажи мне, что я должна делать: сегодня последний день, когда мы мо­жем зарегистрировать тран­сагентство в Качканаре, а то другому городу передадут. Я обращалась к другим женщи­нам, их мужья не отпускают на такую работу, потому что надо в командировки ездить. И что я должна делать?».

И вот пришлось Нине Фё­доровне уйти из ЖКК и за­няться открытием транса­гентства. Собрала она свой чемоданчик и поехала в Свердловск. А сама думает: как же я буду работать, если даже не представляю, что нужно делать? Приехав в об­ластное управление, Нина Фёдоровна посмотрела, как в других городах работают эти агентства — и обида её взя­ла: а чем Качканар хуже? И у нас будет! И сделала. Потом её знания и опыт потребо­вались, чтобы открыть авто­вокзал. И опять Литвиненко не подвела.

Литвиненко не закан­чивала институтов и техникумов. По ее словам, она могла бы быть медиком: «Медици­на мне шла». Но ближайшее училище было в Серове, пое­хать туда она не могла. Руко­водящую карьеру она тоже не сделала, поскольку не была коммунистом.

– Чтобы быть настоящим коммунистом, – говорит мне Нина Фёдоровна, –нужно было познать то, что дало че­ловечество. Я этого познать не могла. Я не могла соответ­ствовать этому слову.

Вот поэтому закончила свой трудовой путь Нина Фё­доровна старшим диспетче­ром автовокзала.

В свои девяносто три Нина Фёдоровна жи­вет одна. Сыновья её ушли из жизни. Один внук живет в Ялте, другой в Новосибирске. Они помогают настолько, насколько это воз­можно на таком расстоянии, в отпуск приезжают погостить и помочь по хозяйству. Один внук зовет её к себе в Новоси­бирск, но Нина Фёдоровна не соглашается. Она просто не может представить себе, как уедет из родного Качканара.

В своем городе она не бро­шена, её часто приглашают на различные мероприятия. День Победы она тоже встре­тила вместе со всеми качка­нарцами. Вот и на юбилей города она уже получила при­глашение.

– Из четвёртой школы по­стоянно меня поздравляют, подарки посылают, – улыба­ется моя собеседница. – Я вот как-то сижу и думаю: чашку надо бы широкую, чтобы чай быстрее остывал. Приносят мне из школы чашку. Думаю: ну, наверно, ангелы есть. Я тоже передаю в школу конфе­ты, бываю у них иногда.

Недавно Нину Фёдоровну взял в свои ряды Совет ве­теранов комбината. Об этом побеспокоился Анатолий Ка­лугин. Он навещает Нину Фё­доровну и считает её леген­дой нашего города.

Хотя Литвиненко сама хо­дит в магазин за продуктами, по хозяйству ей помогают со­трудники социальной службы и вывшие коллеги по работе.

Иногда память подводит, и тогда события семидесяти­летней давности всплывают яснее, чем то, что произошло на прошлой неделе. А вот что лекарства сейчас очень доро­гие, Нина Фёдоровна помнит хорошо. Жалуется мне, что каждую неделю на таблетки ей приходится тратить по 870 рублей.

На журнальном столике ле­жат газеты. В комнате очень чисто и уютно. На серванте фотография, где Нина Плаш­кина — молодая и красивая медицинская сестра фрон­тового госпиталя. На другой фотографии Нине Фёдоровне уже за пятьдесят – серьёзная женщина с красивой уклад­кой. Она и сейчас не выглядит на свои года.

– Вот недавно в газете писали, что человек должен жить 138 лет. Но ведь это тя­жело! Это если семья большая, родственников много. А если одной…

Нина Фёдоровна опять за­думалась, взгляд её устремил­ся за окно. Где в её город ни­как не может прийти весна…

«Из дневника Нины Литвиненко

27 мая 1957 год. Из города Нижняя Тура на ма­шинах выехали первопроходцы, примерно 150 че­ловек, в поселок Валериановск. Заняли школу под жилье. Устраивались кто как мог: в банях, на сено­валах. Поселок тогда представлял собой маленький прииск, в котором были почта, магазин, своя хлебо­пекарня, маленький деревянный клуб, которого уже нет. Самое главное, что не было железной дороги. В первую очередь нужно было прорубить дорогу к будущему поселку и комбинату, а также под линию ЛЭП.

Люди жили в шалашах. Самый главный и непо­бедимый враг – комары, которые не давали покоя. Некоторые не выдерживали этой муки и уходили домой.

Дорога нужна была, как воздух. По ней из Нижней Туры должны были идти машины со сройматериа­лами.

19 июля 1957 года. Вышли на гору Долгую, то есть на место, где будет город. Первые три палатки поставили на плотине, где шло строительство моста.

По субботам разъезжались по домам, потому что не было условий помыться и высушить одежду.

14 августа 1957 года. Родился первый качкана­рец Валерий Иванов.

Коротко уральское лето, приближалась осень. Шло заселение первых домов по улице Качканар­ской. В каждую комнату заселяли по две семьи.

1958 год. По ул.Качканарской открылась первая школа. Первыми учителями были Галина Влади­мировна Наумова и Вера Кузьминична Матвеева. В первый день занятий было 5 первоклассников, а к 5 октября в четырех классах было уже 23 ученика. Первый учебный год закончило 78 ребят.

7 ноября была сдана котельная №1. В этот день пришел первый паровоз с грузом из Азиатской. Раз­дался первый паровозный гудок. Сколько было ра­дости! Все спрашивали друг друга: а слышал ли ты гудок паровоза?

Вздохнула стройка – грузы пойдут!

1959 год. Указ президиума Верховного Совета Качканар был объявлен рабочим поселком. 12 июня этого же года были зарегистрированы первые малы­ши Серёжа Ведунов и Саша Чернов. До конца года появилось 125 новорожденных.

Первая пара – В.Дровосеков и Г.Комлева. До кон­ца года в поселке сыграли 109 свадеб.

Было выделено 211 участков под индивидуальное строительство.

5 мая вышел в свет первый номер газеты «На стройке Качканара».

19 июня была открыта 1 школа и детские сады №№1 и 2.

1968 год. Указом президиума Верховного Совета от 9 октября 1968 года о преобразовании рабочего поселка Качканар в город областного подчинения.

1982 год. Нашему городу 25 лет. За это время пройден путь от палаточного городка до 12-этажных домов. Вырос мощный комбинат. Это заслуга пер­востроителей. А нынешнему поколению суждено в этом городе расти, учиться, работать и защищать всё, что создали руки ваших родителей.

2017 год. Тебе, родной Качканар, 60 лет. А мне 93 года.